— Добрый день, — пробормотала девушка, запинаясь, словно её застали на месте преступления. Она чувствовала себя неловко и растерянно.
— А ты что, не мог предупредить, что у тебя кто-то в доме? — строго обратилась мать к Богдану.
— Мам, это не просто кто-то. Это Оксанка… моя девушка. Оксанка, познакомься — это моя мама, Вероника.
— Не надо мне тут по отчеству! Я тебе что — старушка дряхлая? Просто Вероника. Очень приятно, — произнесла она с улыбкой и протянула руку.
— Мне тоже очень приятно, — ответила Оксанка, смущённо натягивая полы халата на колени. Только вот длины ему явно не хватало…
— Так что там с мылом? Чем руки мыть?
Богдан повёл маму в ванную комнату и минут пять терпеливо объяснял ей разницу между жидким мылом и обычным кусковым. А тем временем Оксанка направилась на кухню готовить завтрак для троих.
«Вот тебе и выходной… Выспалась называется…»
*****
Пока Оксанка жарила бутерброды с сыром и колбасой, Вероника внимательно осматривала квартиру. Эта двушка когда-то принадлежала ей самой: позже она переписала жильё на сына и перебралась в деревню жить в родительском доме.
Теперь ей было любопытно взглянуть, как изменилась квартира за прошедшие десять с лишним лет.
— Обои переклеил… линолеум новый… Молодец. Красиво стало. А потолок чего ниже стал? А-а-а… гипсокартон подвесной… Понятно. И зачем он? Только ради этих мелких лампочек? Лучше бы люстру оставил…
Богдан молча сопровождал маму по комнатам и отвечал на её бесконечные вопросы, а сам всё думал о том, как Оксанка воспримет такое внезапное вторжение в их личное пространство. Ведь мама у него была женщина непростая…
— Богданчик, а это что за тряпочка такая странная? — удивлённо спросила Вероника, вытащив из комода стринги. — Ты это носишь?
— Мам… Это бельё женское. Это Оксанкины трусы.
— Да разве можно такое надевать на своё тело? Оно же ничего не прикрывает совсем…
— Мам… лучше скажи: как ты тут оказалась вообще? Что случилось? Почему не позвонила?
— А чего звонить-то? Села на поезд да приехала! Я тебе кто — девочка малолетняя? А не позвонила потому что кое-кто обещал мне телефон пополнить… да так и забыл!
Богдан почувствовал прилив стыда.
Он действительно собирался пополнить мамин счёт… но вылетело из головы: они с Оксанкой два дня подряд гуляли на свадьбе друзей.
— Прости меня…
— Ну ладно уж… Скажи лучше: кто эта барышня у тебя живёт?
— Я же сказал: моя невеста.
— Если она твоя невеста — почему до сих пор меня с ней не познакомил? Что ж ты стесняешься меня или сомневаешься в своих чувствах?
В этот момент в комнату вошла Оксанка и пригласила их обоих завтракать. Богдан облегчённо вздохнул: отвечать на мамины вопросы сейчас ему совсем не хотелось. В себе он был уверен полностью… а вот за неё сказать ничего определённого пока не мог.
Потому что сам до конца ещё этого не понимал…
*****
Когда Оксанка поставила перед каждым чашку свежезаваренного чая с лимоном, Вероника скривилась:
— А цикория нет?
— Простите… нету…
— Мамочка… ты ведь всегда чай пила! — удивился Богдан.