— Ну вот и приехали, — Марта с нескрываемым отвращением оглядела тесную прихожую съёмной квартиры, куда её сын Виталий перевёз вещи после свадьбы. — Теперь ты будешь обитать в этой клетушке.
Оксана, супруга Виталия, неловко улыбнулась и взяла у свекрови тяжёлую сумку.
— Проходите, Марта. Мы для вас комнату подготовили.
— Комнату? — с усмешкой переспросила та, проходя дальше по квартире и проводя пальцем по скромной обстановке. — Одну из двух?
Ну что ж, благодарствую. А ты, милая, надеюсь, осознаёшь своё положение? Виталий — человек с будущим, а ты… — она окинула Оксану пренебрежительным взглядом, — перекати-поле без корней.
Так что запомни: ты беднячка и теперь обязана служить мне и моему сыну.
Оксана ощутила болезненный спазм внутри, но лишь молча кивнула. Она заметила, как лицо Виталия побледнело за спиной матери.
— Мама, пожалуйста… не надо так говорить, — тихо произнёс он.
— А что такого я сказала? Я лишь правду озвучиваю! — резко ответила Марта. — Женщина должна понимать свои границы. Особенно если у неё за душой ни копейки.
Оксана промолчала. Она могла бы одним словом поставить свекровь на место. Но она любила Виталия.
Он знал о небольшом наследстве от её родителей, которое позволило ей не работать в офисе и заниматься инвестициями. Однако истинных масштабов её состояния он не представлял.
Оксана сознательно скрывала это. После одиноких лет в элитном пансионе, где её воспринимали исключительно как богатую наследницу, ей страстно хотелось быть любимой просто как человек. И именно такой любви она дождалась от Виталия. Это было важнее всего.
Следующие месяцы стали для Оксаны настоящим испытанием на прочность.
Марта не ограничивалась критикой — она вела целенаправленную кампанию по подрыву самооценки Оксаны перед сыном и всем окружающим миром.
Каждое утро начиналось с обхода квартиры: свекровь в снежно-белом халате напоминала хирурга перед операцией и методично искала недостатки в уборке.
— Вот здесь! — она демонстративно проводила пальцем по раме картины. — И вот тут! Ты вообще уборкой занимаешься? Или надеешься на чудо?
Оксана молча брала тряпку и стирала воображаемую пыль. Виталий неоднократно пытался поговорить с матерью: «Мама, Оксана моя жена. Перестань издеваться над ней», — просил он её.
Но каждый разговор заканчивался одинаково: Марта хваталась за сердце, жаловалась на скачки давления и обвиняла сына в том, что «эта девица» разрушает их семью изнутри.
А Виталий отступал: он боялся за здоровье матери-одиночки и просил жену потерпеть ещё немного: «Любимая… пожалуйста… я найду выход».
Особенно тяжело давались ужины…