Она стоит на пороге. В шубе. В перчатках. С сумкой Louis Vuitton — подарок мужа на день рождения. Взгляд скользит по мне сверху вниз — холодный, оценивающий, без малейшего намёка на тепло.
— Привет, Орися. Ты… выглядишь утомлённой.
*Благодарю, милая. Я провела у плиты двенадцать часов. А ты, наверное, весь день выбирала лак для ногтей и решала, какую шубу надеть.*
— Проходите, я всё уже накрыла.
Она заходит внутрь. Осматривается неторопливо, с вниманием — словно санитарный инспектор на проверке.
— У тебя здесь… уютно.
*«Уютно» — её универсальное слово вместо похвалы.*
— Спасибо. Проходите в столовую, я сейчас принесу закуски.
—
**Семь часов вечера.**
Она устроилась за столом. Я подаю первую закуску — тарталетки.
— Попробуйте: козий сыр с карамелизированным луком.
Берёт одну. Откусывает крошечный кусочек. Жует медленно и аккуратно кладёт вилку рядом с тарелкой.
— Интересное сочетание… Но вкус слишком сладкий. Похоже, лук немного пережарился в сахаре.
Я натягиваю улыбку через силу.
— Может быть, запить вином? Совиньон блан с лёгкими цитрусовыми оттенками.
Пробует глоток и кивает:
— Не дурно… Хотя я бы предпочла что-то более кислотное — для баланса вкуса.
*Разумеется. Ты же знаток всего на свете.*
Следующее блюдо — брускетты.
— Здесь авокадо, руккола и немного трюфельного масла.
Она пробует молча. Потом замечает:
— Трюфельное масло… возможно, не оригинальное? Аромат почти не ощущается.
Я едва не взрываюсь от негодования: это масло стоило 2800 гривен! Настоящее! Но промолчу. Улыбаюсь и вновь наливаю ей вина.
—
**Восемь вечера.**
Подаю суп.
— Крем-суп из белых грибов.
Она берёт ложку неспешно и пробует.
— Грибы… слабоваты по аромату. Видимо, не первой свежести?
Я стискиваю кулаки под столом так сильно, что ногти впиваются в ладони.
— Я купила их вчера у надёжного продавца на рынке.
— Ах… рынок… — вздыхает она так выразительно, будто я призналась в том, что собирала их в лесу вместе с дикими зверями. — Ну что ж… посмотрим на лосося.
Я приношу главное блюдо: филе лосося с овощами и соусом — всё оформлено красиво и с душой.
Она отрезает кусочек рыбы, ест молча и наконец произносит:
— Рыбка слегка пересушена… Глазурь чересчур сладкая… А овощи… утратили хрусткость…
Внутри меня всё бурлит от раздражения. Но я держусь из последних сил: рядом сидит Ярослав — молчит и смотрит в тарелку. Он знает: если вмешается — станет только хуже.
— Может быть, десерт поднимет настроение? — улыбаюсь так широко, будто мне действительно весело.
— Давай посмотрим… Я сладкое люблю…
—
**Девять вечера.**
Я приношу десерт: шоколадный мусс с малиновым конфи и золотой пудрой — идеальный до последней детали: воздушный, нежный и сделанный с любовью.
Она берёт ложечку мусса, пробует медленно… И откладывает её обратно на блюдце:
— Шоколад… чересчур горчит… Малина кисловата… А золото… ну да… эффектно… но излишне вычурно…
Я поднимаю взгляд и смотрю ей прямо в глаза.