На пороге появилась Галина с двумя внушительными чемоданами и клеткой, внутри которой нервно метался огромный пушистый кот по кличке Барсик.
— Ну здравствуйте, дорогие мои! — раздался её громкий голос, моментально наполнивший всю квартиру. — Принимайте гостей! Врач сказал — нужно пройти обследование, так что я к вам. Надолго. Месяца на три, а там посмотрим.
Богдан выронил отвертку из рук. Ярослав выглянул из комнаты, недовольно прищурившись.
— Это кто такая? — буркнул он, даже не поприветствовав.
— Это моя мама, Ярослав, — с подчеркнутой мягкостью произнесла Марьяна. — Она поживет у нас. Ей нужен уход и столичная медицина.
— А где она собирается жить? — подозрительно уточнил деверь.
— А где же еще? — удивилась Галина, сбрасывая пальто и уверенно проходя внутрь. — Конечно же в самой просторной комнате. Мне нужен воздух — у меня астма. И Барсику тоже необходим простор.
— Нет уж! — Ярослав встал в дверях гостиной, раскинув руки в стороны. — Это моя комната! Там мои вещи и личное пространство!
Галина подошла к нему вплотную. Несмотря на то что была ниже ростом, она казалась внушительной фигурой.
— Милок ты мой… Ты здесь кто? Гость? Вот и веди себя соответственно. А я мать хозяйки дома и бабушка ваших детей. Так что подвинься-ка.
— Я никуда не перееду! — взвизгнул Ярослав, бросив взгляд на брата в поисках поддержки. — Богдан, скажи ей!
Богдан же был заранее проинструктирован женой (которая поставила его перед фактом: либо решаем вопрос с братом, либо она подает на развод), поэтому лишь опустил глаза и пробормотал:
— Ярчик… ну это же мама… Ей действительно нужно место… Постарайтесь как-нибудь ужиться вместе…
Так началась операция «Комфорт». Галина не стала напрямую выгонять Ярослава из комнаты. Нет, это было бы слишком просто и дало бы ему повод изображать жертву обстоятельств. Вместо этого она просто поселилась рядом с ним.
В гостиную внесли раскладушку для Ярослава: диван Галина безапелляционно забрала себе («У меня спина больная, мне нужно спать на мягком»). Телевизор теперь круглосуточно транслировал исключительно медицинские сериалы и передачи о здоровье на такой громкости, чтобы каждое слово было слышно даже из кухни.
Но самым тяжёлым испытанием оказался не телевизор и даже не храп тёщи от которого дрожали стекла окон. Самым мучительным стал быт.
Галина вставала ни свет ни заря: уже в шесть утра включался верхний свет в комнате и начиналась утренняя зарядка под громкие счёты: «Раз-два-три-четыре! Ярославчик, просыпайся! Застой крови вреден для простаты!»
Кот Барсик быстро уловил антипатию хозяйки к соседу по комнате и выбрал тапки Ярослава своим личным туалетом. После второго «происшествия» тот начал прятать обувь наверх шкафа, но Барсик оказался котом настойчивым и находчивым.
— Женщина! Уберите своего зверя! — взревел Ярослав на третий день мучений.
— Не повышай голос на котика: у него стресс от твоей негативной ауры,— невозмутимо отвечала Галина между делом поливая цветы. К слову сказать: цветы она расставила повсюду – даже на рабочем столе Ярослава – отодвинув его ноутбук почти за край стола.
Каждый вечер превращался для него в моральную проповедь: стоило ему сесть за ужин – напротив устраивалась Галина со своими размышлениями вслух:
— Есть ведь такие мужчины-паразиты… Правда ведь Марьяночка? Живут за чужой счет – ни совести ни стыда… В наше время таких называли тунеядцами… А сейчас модно стало – «свободный художник» называется… Тьфу ты… Взрослый мужик – а жилья собственного нет… Стыдоба…
— Да я работаю вообще-то! — огрызался он сквозь зубы между ложками макарон.
— Где ж ты работаешь-то? Охранником через сутки за копейки? И это ты карьерой называешь?.. Вот мой покойный муж уже в твои годы цехом руководил… А ты только диван греешь…
Ярослав пытался жаловаться Богдану:
— Братец… убери эту мегеру!.. Она меня доконает!.. Спать невозможно – по ночам бродит туда-сюда: чай гремит да таблетками шуршит!
Богдан только разводил руками:
— Ну потерпи немного… Ей ведь лечиться надо… Сам же говорил когда-то: родных людей нельзя выставлять за дверь… Вот мы их и не выставляем…
Через две недели у Ярослава начали сдавать нервы: он заметно похудел; под глазами легли темные круги; уютное существование которое он строил три года рассыпалось как карточный домик; теперь он был всего лишь родственником «в углу», которого шпыняли при каждом удобном случае…
Он пытался возмущаться вслух; устраивал сцены; даже грозился вызвать полицию…
Вызывай,— спокойно сказала Галина.