Пошлая шутка, которую он только что отпустил, еще звенела в ушах унизительным отголоском.
Весь этот мнимый лоск, вся нарочитая роскошь — всё поблекло перед единственным подлинным, что у него было и что он так легкомысленно отверг. Он застыл на полпути к своему столику, лицо его побелело.
— Что с тобой? — тревожно спросила его спутница.
Но он уже не воспринимал ее слов. Вглядываясь в отражение, он впервые за долгое время видел себя без прикрас. И тот человек из зеркала вызывал у него лишь жгучий стыд. Резко развернувшись, он направился к выходу, не обращая внимания на удивленные взгляды и оклики за спиной.
Ему нужно было вернуться домой. Немедленно. Пока еще не стало поздно безвозвратно.
Он несся по ночным улицам города, вжимая педаль газа до упора — будто от скорости зависела его судьба. В голове гремел звон собственной глупости. Каждый остановивший его светофор казался пыткой, а воспоминания о ее раненом взгляде пронзали сердце словно лезвие.
Он ворвался в подъезд и даже не заметил, как захлопнулась за ним дверь. Рука дрожала, когда он пытался попасть ключом в замок. Щелчок — и тишина.
В прихожей тускло горела лампа — она всегда оставляла свет для него. Он сбросил пальто и обувь и осторожно прошёл в гостиную на цыпочках.
Она спала на диване под старым пледом. На тумбочке стоял чайник с остывшей водой и лежала раскрытая книга с загнутым уголком страницы. Ее лицо было заплакано, но сейчас выражало лишь усталое умиротворение.
Он смотрел на неё с комом в горле: такая хрупкая, такая настоящая после всего этого балагана… Он опустился рядом с диваном на колени и бережно коснулся её руки.
Она вздрогнула и приоткрыла глаза. Сначала испуг мелькнул во взгляде, затем пришло недоумение и настороженность.
— Ты… ты чего здесь? — прошептала она сипло от сна. — У тебя же корпоратив…
— Уже закончился… — тихо произнёс он, продолжая держать её ладонь.— Точнее… для меня он так и не начался.
Слова застревали где-то внутри: все заранее подготовленные оправдания звучали фальшиво даже для него самого. Он просто молча смотрел ей в глаза — надеясь увидеть там хоть отблеск понимания или тень прощения.
— Сегодня я посмотрел на себя по-настоящему… — наконец выдохнул он.— И увидел совсем не того человека, кем хотел казаться… Увидел подлеца…