Анну в семье мужа никто не воспринимал всерьез. Ее словно не замечали. Думали, молодые проживут в браке пару лет и разбегутся. Но общий прогноз не оправдался.
Анна с Виталиком были счастливы в браке уже как пять лет и про развод вовсе не думали. Планировали детей, покупку участка, строительство дома, общее дело.
Своими планами охотно делились, искали поддержку у родных. Свекровь просто отмахивалась, даже спустя пять лет невестка для нее была кем-то вроде случайно зашедшей в их семью гостьей. Бабушка мужа кажется порой вообще забывала, что внук женился.
Анну первое время это не расстраивало. Никто ее не задирал, не придирался, ничего не требовал и надежд не возлагал. Она просто жила с мужем и радовалась каждому прожитому дню.
Однако, когда муж сообщил, что его бабушка решила отмечать свой юбилей в кругу семьи, почувствовала себя задетой. Ведь, по мнению бабушки, Анна в этот круг не вписывалась.
— Ей исполняется восемьдесят. Я не могу не пойти. Потом будет обижаться, мать упрекать станет. Да и все-таки бабушка моя. Кто скажет сколько ей осталось… Но и сидеть там у нее и знать, что ты дома тоже такое себе удовольствие… Неправильно и, наверное, даже подло с моей стороны… — Ходил Виталик из угла в угол, сетуя что оказался в таком положении и ему надо что-то решать.
Анна только губы поджала.
— Все нормально. – Успокоила мужа. – Я пиццу сделаю и буду фильм смотреть. А на юбилей сходи. Бабушка уже не молодая. Восемьдесят лет все-таки.
Виталик заметно выдохнул, а Анна почему-то вдруг испытала такую жгучую обиду, что захотелось расплакаться. И обида это была вовсе не на бабушку мужа, которая захотела видеть в свой праздник только двух человек, обида была направлена на мужа. Анна сама не знала почему, но она почувствовала себя одинокой и чужой.
— Ты у меня золото, — наклонился муж, чтобы поцеловать.
Анна выдавила из себя улыбку и вечер обещал продолжиться, как обычно, без скандалов и ссор. О беременности мужу сообщать не стала. Хотя сильно подрывало сказать, а затем спросить: «Что теперь скажет твоя бабушка? Я теперь вхожу в семейный круг?». Или еще лучше перед самым юбилеем заявить приятные новости. Но Анна была не из тех, кто любил давить на жалость или перетягивать внимание. Не понимала она таких людей, которые в разгар чужого праздника вытворял нечто подобное. А еще ощутила себя эгоисткой, обидевшись на мужа. Но что мог сказать Виталик своей бабушке? Наверняка, пожилая женщина, не стала бы его слушать. Возможно, в восемьдесят лет, наступает такое время, когда кроме очень близких и родных никого видеть не хочешь. А в компании новых родственников, чувствуешь себя неуютно. Судить бабушку Анна не бралась. Сначала надо дожить до тех годов, а потом рассуждать. Марина Федоровна, так ее звали, обладала хорошей памятью и ясным умом. Разве что ноги подводили и руки порой не слушались. В остальном она могла дать фору любому.
— А ты не спрашивал почему бабушка не считает меня вхожей в круг семьи? – Все-таки не выдержала Анна, глядя, как муж размешивает сахар в чае. Виталик заметно напрягся.
— Может, потому что, плохо знает тебя, — предположил он. – Мама перевезла ее из соседнего города, всего два года назад. Ну ты помнишь переезд. Ну и за это время, что она тут, возможно, не успела тебя как следует узнать.
Анна чуть чаем не поперхнулась от возмущения. Переезд она помнила. Свекровь приняла решение забрать свою мать, Марину Федоровну, из-за того, что ту стали совсем подводить ноги.
Бытовые вещи бабушка мужа делала с большим трудом. За ней требовался уход и присмотр. Анна несколько раз сопровождала Марину Федоровну в больницу. Та как-то в ответ стала предлагать деньги.
— Сколько я должна за услуги?
Анна растерялась.
— Какие еще деньги? Мы не чужие люди.
Бабушка мужа так странно покосилась, словно Анна сморозила глупость.
— За все надо платить. В том числе за услуги сопровождения. Тебе, девочка, надо на жизнь зарабатывать. О будущем думать, мужа хорошего найти.
— Но я уже замужем за вашим внуком, — Анна совсем тогда не поняла, что происходит.
-Ах, да? Надо же… Ты, наверное, врешь, девочка. — Покачала головой женщина. – Время уже вечер, дождь какой сильный, будь ты женой моего внука, забрал бы тебя.
В тот день Анна решила, что у Марины Федоровны плохо с памятью. Но дома муж заверил, что его бабушка по умственным способностям даст фору молодым.
— Она, наверное, решила пошутить. У нее своеобразный юмор.. Не обращай внимание.
Родители тоже самое говорили Ане. Мама с папой хоть и не лезли в жизнь дочери, считая, что Анна удачно вышла замуж и все у нее хорошо, но не могли промолчать, когда та обращалась за советом.
И совет у них был такой же, как и у мужа. Что взять с пожилой женщины? Простить провал в памяти и забыть.
Ну Анна и не обращала внимания до сегодняшнего дня. Марину Федоровну она не считала чужой. Охотно помогала, если требовалось. Да и просто без повода могла сделать приятное.
Честно говоря, Марина Федоровна напоминала ей чем-то родную бабушку. И проводя с ней время, она словно попадала в детство.
Бабушка мужа тоже относилась к ней хорошо. Общалась, рассказывала про свое время молодости, делилась бытовыми хитростями. Но постоянно забывала, что Анна ей теперь родня, а не просто девочка из социальной службы.
— Замуж тебе надо, девочка. Замуж. Да за такого, кто перед тобой стеной встанет и будет отстаивать в случае беды. Кто проблемы твои рукой разведет и никому не даст сомневаться в том, что тебя обижать чревато.
Анна в тот день очередной раз смутилась.
— Так есть такой человек. Ваш внук.
— Ах внук мой… — Марина Федоровна или намеренно издевалась, или таким образом давала понять, что не одобряет данный брак. – Врешь. Вон у тебя сумки в коридоре какие громадные. Хороший муж забрал бы тебя, чтобы тяжелое не таскала. В дождь мокнуть не оставил. Лишний раз бы позвонил, делами поинтересовался.
— Так он работает. – Почему-то покраснела Аня, решив, что у Марины Федоровны свои представления о семейной жизни. Доисторические.
Свекровь по этому поводу высказалась только один раз.
— Все прекрасно у моей мамы с памятью. Разбуди ее среди ночи и она без проблем скажет, что ела в первый понедельник прошедшего месяца, еще и время назовет и точную погоду скажет. Тут дело в другом… Очевидно.
— В чем? – Хором спросили Анна и Виталик.
— Не принимает она Анну. Да прямо об этом сказать не может, своеобразно намекает.
Но Анна и тогда не обиделась. Все это было домыслами, субъективным мнением.
А теперь она и не знала, что думать. Огорчало, что Марина Федоровна ее за свою не считала, в то время как она искренне за нее переживала и даже успела полюбить.
Дальше разговор с мужем Анна развивать не стала. Боялась сильнее себя накрутить, напридумывать всякого. Однако вольно невольно, назрел вопрос: «А когда появится ребенок, муж и дальше будет делить их семью?»
Она с ребенком отдельно, он с мамой и бабушкой отдельно». В понимании Ани семья это нечто цельное, титановое, неразделимое и нерушимое. А тут что получается. И какая-то тревога в сердце закралась, словно брак только что дал трещину и повлиять на это она не может.
В назначенный день Виталик ушел с работы пораньше, у Анны был выходной. Она как раз договаривалась с доставщиками о том, во сколько удобно привезти подарок.
Бабушке было решено подарить телевизор. Марина Федоровна сама об этом попросила. Хотела смотреть любимые передачи с большого экрана, а не вечно щуриться, глядя в доисторический толстый телевизор.
Анна спешила, ей надо было успеть переложить в тару холодец, приготовленный для Марины Федоровны. Также успеть упаковать торт. Об обидах Анна уже не думала. Рассудила, что на нее действуют гормоны. Что плохого в том, что муж проведет время без нее, да не где-то там, а с близкими людьми. Стоит ли из-за этого вообще переживать? И бабушку не осуждала. Подумала, что может сама, если доживет до таких лет, вообще не захочет никого видеть, кроме мужа и лучшим праздником будут посиделки перед телевизором.
Виталик застыл в проходе на кухню. Был словно удивлен.
— Ты все-таки решила что-то приготовить? Я думал, не станешь.
— Как не стану? – Суетилась Анна, укладывая торт на подложку. – Хочется приятное сделать. Не отвлекай. А то не успею. А тебе выходить уже через полчаса. Рубашка с брюками на вешалке. Такси заказала. Может чуть задержаться из-за пробок. Не поедешь же ты с баулами в метро. Как же не вовремя сломалась наша машина.
— Ты пиццу себе не сделала. — Виталик постоял в задумчивости. – Собирайся. Вместе поедем.
— Куда? – Подняла Анна голову. – За пиццей?
— К бабушке. Я так решил. А прогонит, значит прогонит. Придумала тоже про круг семьи. Что для меня за семья если тебя там нет? Мне эти мысли не давали покоя все эти дни. Отныне или вместе, или жениться нам не стоило. – Сказал Виталик.
Анна опешила, но почему-то вдруг почувствовала себя счастливой. Именно этого она предложения она подсознательно ждала от мужа.
***
Дверь открыла свекровь и увидев сына с невесткой перестала улыбаться.
— Аня, только не обижайся, — тут же зашептала она и обратилась к сыну, — бабушка же четко и прямо сказала, что хочет видеть только нас. Можно было бы и угодить разок.
Виталик не смутился.
— Сначала раз, потом два, три. Аня моя жена. А как известно муж и жена одна плоть. Так что хочет того бабушка или нет, но Аня или будет тут со мной, или мы уедем. Третьего не дано.
Свекровь ничего не успела ответить. Марина Федоровна, опираясь на костыль, вышла в коридор.
— Что шепчитесь как мыши? Кости мне перемываете? Постыдились бы в такой день.
— Мам, тут… Аня решила тебя поздравить. – С укором посмотрела она на сына.
— Аня сама приехать решила или Виталик привел? – Прищурилась Марина Федоровна.
— А какая разница, бабуль? – Виталик передал матери пакеты с тортом и начал помогать Ане раздеваться. – Какие-то проблемы? Мы или вместе, или никак. Теперь только так у нас будет.
— Большая разница. Коли сама навязаться решила это одно. Другое дело, что внук характер проявил. А ведь у меня была только одна просьба, — Марина Федоровна заулыбалась. – Думала тебе мозгов не хватит ее нарушить. Твой дед бы подобные предложения и слушать не стал, предложи ему кто без меня прийти. Сразу бы пятиэтажным ярким словом покрыл. И не важно кто перед ним — мать, сестра, брат, сват. Всегда за меня стеной стоял, будь права я или нет. За всю совместную жизнь ничего тяжело не подняла. Все решения всегда вместе принимали, горести переживали ничего не тая друг от друга. Не хватает мне его. Ой, как не хватает. А ты к своей жене по-другому. Несерьезно что ли. Давно сомневаюсь в вашей паре. Пришел бы без Ани, прогнала бы драным веником. Ну что застыли? – Марина Федоровна нахмурилась. – Проходите. Я уже устала ждать. Настроение хоть поднялось.
Виталик с матерью переглянулись. Свекровь плечами пожала. Она тоже ничего не понимала. Решила с мамой наедине поговорить. Да что в однокомнатной квартире скроешь? Марина Федоровна все как есть сказала. И Виталик, и Анна молча подслушивали.
— Хотелось увидеть, как внук за жену вступится. Не вступился. Должен был кулаком по столу стукнуть. Крикнуть, что она не чужая в семье, а своя. А коли не своя для родных, так значит родные просто стали чужими. Многое меня в их отношениях не устраивает. Не понимаю нынешнюю молодежь. Мало заботы стали проявлять друг к другу. Ты и сама всерьез не воспринимаешь Аню, потому что сын так поставил ее. Но сегодня Виталик меня порадовал, привел жену и позицию объяснил. Так и должно быть. А дальше только лучше.
Больше разговор никто не заводил. Служба доставки привезла подарок. Виталик установил телевизор. Время провели хорошо, спокойно. Вечером пили чай с тортом и слушали песни молодости Марины Федоровны. Анна больше не переживала и чужой себя не чувствовала. Ей было спокойно.
Виталик же жалел, что раньше свою позицию не показал. Переживал, что не прояви он характер, могло все по-другому пойти.
С другой стороны, а кто не ошибается? Главное вовремя понять, что для тебя действительно ценно и важно. И все для него любимые люди сидели за столом.
