Когда Игорь Петрович вспоминал о своей супруге, его руки непроизвольно сжимались в кулаки, и ему хотелось разгромить что-нибудь в Кременчуге. Например, хоть бы тот самый шкаф, где до сих пор висели вещи Ольги.
Мужчина смотрел на этот шкаф и скрипел зубами от раздражения. Что эта женщина вообще о себе возомнила? Бросить мужа и уйти в таком возрасте! Кто так поступает?!
Порой в голове Игоря Петровича промелькнула мысль, что здесь не все так просто, что причина ухода жены связана с другим мужчиной.
В такие моменты он становился еще яростнее и почти рычал, шагая туда-сюда по внезапно пустой квартире. Ему ужасно хотелось набрать номер Ольги и снова накричать на нее.
Или же высказать недовольство их единственной дочери Марине. Однако его крики на супругу почему-то перестали действовать, а дочь неожиданно стала на сторону матери.
Менее месяца назад Ольга, собрав часть своих вещей, перебралась жить к родителям, проживавшим в пригороде Белой Церкви, примерно в двадцати минутах за городом. Это произошло сразу после гибели матери Ольги. Тёща, когда наконец-то ушла из жизни, была уже девяноста трех лет.
Во время похорон Игорь Петрович произнес: «Наконец-то старуха успокоится и перестанет докучать нам своими нравоучениями!» Очевидно, Ольге такие слова не понравились, но ему было все равно. Он выразил именно то, что думал. Не слишком ли долго тёща держалась на этом свете?
В душе Игорь понимал, что мог бы извиниться перед женой за свои слова. Ольга была глубоко привязана к матери и, хотя обе уже не были молоды, продолжала нуждаться в ее компании, как ребенок. Именно поэтому смерть мамы так тяжело ударила по Оле. Но мать жены ему никогда не нравилась.
Игорь не раз старался поставить тёщу на место и прекратить ее вмешательство в их дела. Все было напрасно: эта старая вешалка постоянно настраивала дочь против него. И теперь вышло так, что даже после смерти тёща не перестала пытаться разлучить их. Не будь Кременчуга, Оля бы и не ушла от него.
Злость Игоря усугублялась еще и от того, что он не мог найти способ вернуть жену домой. Он испробовал все возможные методы. Ни упреки, ни угрозы не достигали цели. Попытки вызвать жалость, симулируя болезнь, тоже ни к чему не привели.
Ольга лишь показала, где в Кременчуге лежит их аптечка, и посоветовала обращаться к врачу при необходимости.
Дочь, как уже упоминалось, полностью становилась на сторону матери, не желая помогать отцу в попытках вернуть жену. Потеряв терпение, Игорь даже наговорил Марине гадостей и совсем разорвал с ней отношения. Яблоко от яблони недалеко падает! Марина — вся в маму! Что с нее взять?!
В целом, Игорь не оставалось ничего, кроме как ждать, когда жена наскучит в роли обиженной героини какого-то романа и она вернется, прося прощения.
Он продумал, что еще какое-то время обдумает решение, стоит ли ее прощать, а потом уж поставит все на свои места! Она будет ходить по струнке за свою упрямость!
Дни в одиночестве тянулись так медленно, будто в сутки добавили десятки часов. Иногда, усталый от одиночества, Игорь приступал к рассуждениям о собственной жизни и впервые понимал, что не все его поступки были правильными. В памяти встают первые годы их брака с Ольгой. Он до сих пор слышал звонкий голос молодой жены.
— Игорь, да что с тобой? — с распахнутыми небесно-голубыми глазами спрашивала Оля. — Мне скоро в роддом, а ты продолжаешь ревновать меня ко всякому столбу!
— Твой столб выглядел довольно живым, и смотрел на тебя так, несмотря на беременность, что сомнений не оставалось, о чем он думал! — возмущенно кричал Игорь, выпуская слюни.
— Не выдумывай, Алексей просто мой одноклассник. Мы шесть лет сидели за одной партой, и как я могла пройти мимо при встрече?
— Тогда почему же замуж за него не пошла, если так близки?
Игорь кипел все сильнее, пока Оля внезапно не схватилась за живот и не закричала от боли.
Марина родилась преждевременно, более чем на два месяца раньше срока, и тёща почему-то возлагала вину за это на зятя. Игорь отвечал, что причиной была сама Ольга и ее слабое здоровье, из-за чего та не смогла полноценно выносить ребенка.
В памяти у Игоря также оставался случай, связанный с их планируемым отдыхом в Южном. Жена собирала чемоданы, дочь бегала рядом, радуясь предстоящей поездке.
Не понимая, как это произошло, он однажды ударил жену. До того ни единого раза он ее не трогал и, хоть в мыслях такое случалось, наяву, да при дочери — нет.
Когда тёща Ольги стала предъявлять претензии, Игорь говорил, что совершил поступок в состоянии аффекта. Ведь какой нормальный мужчина сможет пережить, когда жена, примеряя наряды для прогулок по побережью, так сочно раскачивает бедрами, что из-под ее юбки видно нижнее белье? В его воображении они должны были отдыхать вместе, а жена танцевала с каким-то зажигательным кавказцем. Вот и сорвался он.
Поездка на море не состоялась, жена забрала дочь и уехала к матери. Лишь спустя некоторое время Игорю удалось уговорить ее вернуться. Он поклялся, что такого больше не повторится — и сдержал слово.
Игорь Петрович ни разу не поднял руку на супругу вновь. Поэтому нынешний поступок Ольги казался ему необоснованным. За их плечами долгие годы совместной жизни, впереди — старость, которую они должны провести вместе.
Разве это не одна из основ семейного счастья — поддерживать друг друга и быть опорой в трудные времена? Игорь остановился у зеркала в прихожей, посмотрел на свое отражение и тихо заплакал.
В последнее время Ольга Тимофеевна ощущала такую радость, что порой ей становилось немного страшно. Весь день она занималась тем, что пыталась преобразить старый Кременчуг, возилась в огороде или просто сидела с книгой у окна.
Впервые после выхода на пенсию она почувствовала, что по-настоящему отдыхает. Время текло плавно, словно журчащий ручей, и она распоряжалась им по своему усмотрению.
Иногда вставала с рассветом, а иногда позволяла себе подольше полежать в кровати. Проводила дни в труде и заботах, а порой просто отдыхала. Живя так, она была абсолютно уверена, что к своей прежней жизни не вернется.
Ее прошлое не было ни плохим, ни хорошим — просто обычным, как у многих женщин. Но никогда до этого у Ольги не было возможности жить ради себя. Теперь ей было ясно, что времени осталось немного, и она решила прожить оставшиеся дни именно так.
Ей уже было все равно, что думают о ней окружающие. Не волновал Олю и Игорь с его чувствами к ее уходу. Вероятно, такое безразличие вызвало сразу три события.
Во-первых, смерть матери.
Ольга ужасно любила ее, и несмотря на возраст, мама была для нее самым дорогим человеком — к ней она могла прийти с любой бедой, поплакать на плече и почувствовать себя заново живой.
Возможно, если бы мама была жива, последующие события Оля воспринимала бы иначе. Но мамы рядом не было.
На похоронах, когда Игорь пошутил неудачно прямо перед родственниками, многие восприняли это по-своему. Некоторые осудили Игоря за почти кощунственные слова, кто-то от души посмеялся, делая вид, что понял его.
Одна дальняя родственница, Ирина Коваленко, приехавшая из другого города, чтобы попрощаться с усопшей, поймала момент и отвела Олю в сторону для разговора.
— Как ты еще продолжаешь жить с этим человеком? —, затянувшись сигаретой, спросила Ирина.
— С каким? С Игорем? — на всякий случай уточнила Оля.,— Никогда не думала, что решусь однажды открыть тебе эту тайну, — отвергая вопрос, начала рассказывать родственница Ольги. — Раньше я винила себя за то, что молчала, а теперь понимаю, что поступила зря.
— Что именно ты тогда не сказала?
— Ты помнишь, как примерно пятнадцать лет назад твой Игорь приезжал в Кременчуг по работе?
Оля кивнула, почувствовав, как ледяной холодок пробежал по ее спине.
— Вот так вот. Мы встретились тогда с ним. Посидели в ресторане, чтобы отметить встречу и скрасить его досуг в командировке.
— Да, кажется, Игорь мне об этом рассказывал.
— Возможно, ведь он упоминал, но, наверное, не во всех деталях. Я тогда пришла на ту встречу с подругой Людмилой. Мы втроем посидели, выпили немало, и ту ночь Игорь провел у Людмилы.
Ирина замолчала, избегая взгляда собеседницы. Она потушила сигарету, глубоко вздохнула и продолжила.
— В общем, ничего бы не было, если бы не одно «но». После этого Людмила забеременела. Когда она узнала, кто отец, и сообщила об этом Игорю, он ее напрочь заляпал страхом. Приказал забыть о нем и пригрозил, что если она еще раз даст о себе знать, он задушит ее собственными руками. Ребенок Людмилы родился с синдромом Дауна. Она отдала мальчика в интернат, где он спустя три года умер. Людмила попыталась забыть этот ужас, вскоре вышла замуж и теперь счастливо живет в Одессе.
— Почему ты решила рассказать мне это сейчас? — спросила Оля спустя пару минут.
Выглядела она при этом очень сдержанной, но внутри ее бушевали эмоции. Женщина не могла поверить в правдивость услышанного, словно Ирина выдумала эту историю.
— Честно, я была возмущена поведением твоего мужа на похоронах, да и вообще его отношением к твоей матери. Он велся как царь, а все остальные — его подчиненные. И вообще, мне неприятно понимать, что он всю твою жизнь издевался над тобой, а сам толком ничем не выделялся. Прошу прощения, Оля, понимаю, что вмешалась не в подходящее время, но удержаться не смогла. Еще раз прости.
Ирина поспешила уйти, а Оля долго стояла на месте, боясь даже сдвинуться с места. Что чувствовала тогда — сложно было определить. В основном внутри была смесь отвращения и разочарования. Разочарования в своей жизни и отвращения от того, что человек, о котором шла речь, живет с ней под одной крышей и называется ее мужем.
Последним из трех причин, по которым Ольга Тимофеевна оказалась в доме своих родителей, стало известие, полученное чуть больше трех недель назад. Совсем недавно до смерти мамы Оля проходила обычное медицинское обследование.
Ничего особенного — очередной визит в женскую консультацию, так думала она. В ее возрасте уже неизбежно частые визиты к гинекологу и маммологу. Но в этот раз врачи насторожились и назначили дополнительные обследования.
Окончательный диагноз Оле объявили менее чем месяц назад. Женщина была уверена, что обойдется, но нет. Рак груди — страшная новость для любой женщины. Да, сегодня этот диагноз встречается нередко, и Ольга восприняла его довольно спокойно. Однако внезапно ей показалось, что она проживает не ту жизнь, которой на самом деле хочет.
Тогда, собрав лишь самое необходимое и отказавшись объяснять мужу что-либо, Оля уехала в тот Кременчуг. С тех пор не было ни минуты, когда бы она не радовалась своему решению. Разве что в моменты, когда приходилось отвечать на звонки мужа, обезумевшего от злости.
— Оля, я все осознал и готов тебе покаяние принести, — произнес Игорь в трубку, когда она наконец ответила.
Телефон Ольги чаще всего стоял на бесшумном режиме, но иногда она брала звонки мужа, чтобы тот не сильно расстраивался и не решился лично приехать в Белую Церковь, чтобы доставать ее.
— Я за тебя рада, Игорь. Ты нашел наконец лекарства, как я просила?
— Нисколько! В твоей аптечке такой же беспорядок, как и в твоей голове! Но не об этом дело. Я тут пересмотрел нашу жизнь и готов признать: бывали моменты, когда ты могла быть обижена на меня.
Оля вздохнула. С тех пор, как Ирина Коваленко поведала ей ту ужасную историю, в которой фигурировал Игорь, она много думала об этом.
Не могла понять, как так вышло, что никогда не подозревала мужа в измене. И тем более не осознавала, к каким последствиям это привело! Смерть того бедного мальчика, сына Игоря и Людмилы — до сих пор не давала ей покоя.
На мгновение показалось, что муж сейчас признается в случившемся тогда, во время командировки в Кременчуг. Но Игорь заговорил совсем не об этом.
— Смотрел тут одну передачу, вроде той, что тебе нравится. Там выступал психолог, рассказывал про накопительный эффект. Если человек долго терпит обиды, не высказывает их, однажды может произойти взрыв, когда все недовольства выльются наружу. Думаю, то, что сейчас происходит с тобой, — и есть этот самый взрыв. Знаю, тебе пришлось много что терпеть от меня. Но семья — это не только радости. Порой я не могу сдержать свой пыл. Я — мужчина, ты раньше это понимала. Давай простим друг друга! Говорю — готов просить прощения, даже встать на колени, если так тебе легче. Нам вместе нужно плыть в одной лодке. А если кто-то из нас заболеет серьезно? Тогда что, Оля? Ты оставишь меня умирать одного? Разве я заслужил такое?,Ольга Тимофеевна могла бы многозначительно высказаться мужу, но совершенно не желала вступать с ним в разговор. Какой смысл зря тратить слова, если у мужа свое, непоколебимое мнение по любому поводу? Он никогда не признавал своих ошибок, и все, что сейчас заявлял, будто сам что-то осознал, казалось ей безосновательным шумом.
— Игорь, я не собираюсь возвращаться домой, и я уже не раз тебе это повторяла. Дело не в обидах, а в том, что я хочу жить именно так, как живу сейчас.
— Ты что, издеваешься надо мной?! Это тебе нравится — причинять мне боль? Не в обидах дело?! Тогда что? У тебя появился другой мужчина, да? Запомни: я никогда не отпущу тебя! Ты моя жена и останешься ею до конца своих дней! Если понадобится, я даже ускорю твою смерть, и твоего любовника тоже найдут мертвым на обочине! Поняла?!
Игорь услышал в трубке гудки раньше, чем смог произнести последнее предупреждение. Ему так и не удалось дозвониться до супруги — Ольга отключила телефон.
На следующий день Ольга встала рано. Солнечные лучи ярко освещали улицу, и, несмотря на груз вчерашних слов, настроение у неё было приподнятым.
Напевая себе под нос, она поливала петунии у окна.
— Рыбкина? Это ты? — громкий мужской голос раздался рядом.
Ольга прищурилась и посмотрела на улицу, заслонят ладонью глаза от солнца. Возле калитки стоял её бывший одноклассник Алексей с улыбкой, ярче которой казалось только весеннее солнце.
— Можно зайти? — спросил он и, не дожидаясь ответа, распахнул ворота.
Без понятной причины появление Алексея вызвало у Оли радость. В Белой Церкви, где они выросли, почти не осталось знакомых, с кем можно было бы легко поговорить и вспомнить прошлое. Одноклассники давно разъехались по разным городам.
Родители их повзрослели и ушли из жизни. Да и деревянные домики, некогда заполненные жизнью, сменились в основном элитными коттеджами. Некоторые из них выглядели больше как дворцы, нежели типичные семейные дома на одну-две семьи.
Дом Кременчуга, где жила Ольга Тимофеевна, на их фоне выглядел просто и скромно. Но женщина не желала сейчас ничего менять. Резные наличники на окнах отец сделал с любовью, и весь дом напоминал ей о детстве, даря долгожданный душевный покой.
Одним из немногих домов Белой Церкви, почти не изменившихся с прошлого времени, был дом Алексея. Ольга часто проходила мимо, гуляя по поселку, думая, кто теперь в нем живет. Сегодня же выяснилось, что Алексей недавно вернулся и выкупил родительский дом, который они покинули, перебравшись в город около тридцати лет назад.
— Планирую красиво отремонтировать Кременчуг и использовать его как дачный дом, — с улыбкой сообщил бывший одноклассник.
Они немного поговорили ни о чем, а затем Алексей пригласил Ольгу вечером к себе в гости.
— Я на пару недель приехал, пока дочка с внучкой отдыхают в Южном.
— Как-то неудобно, — попыталась отказаться она.
— Почему неудобно? Рыбкина, я же тебя на чай приглашаю, а не с другой целью! — рассмеялся Алексей.
В обычной жизни Ольга Тимофеевна не стала бы даже задумываться о том, чтобы пойти к мужчине, пусть и бывшему однокласснику, но все же чужому человеку. Её муж точно не одобрил бы таких встреч, равно как и супруга Алексея. Однако сейчас Оля жила сегодняшним днём, а этот вечер казался слишком хорошим, чтобы просто просидеть его перед телевизором.
Взяв с собой купленные накануне бисквиты, женщина направилась в гости неспешным шагом. Вдыхая пьянящий аромат цветущей черемухи, она размышляла о том, насколько удивителен этот мир — порой нелогичный, жестокий, но всё же поразительно прекрасный!
— Рыбкина?! — прозвучал Алексей, еще не дойдя до калитки. — Я всё гадал, придешь ли ты? Пойдем, кое-что покажу!
Ольга улыбнулась, наблюдая, как Алексей с воодушевлением размахивает руками, приглашая её внутрь.
Однако в дом они не заходили — Алексей направился прямо к старому сараю, расположившемуся неподалёку. Отворив скрипящую дверь, он включил фонарик на телефоне.
— Смотри, здесь был мой тайник, под тем сундуком. Представляешь, никто его не трогал все эти годы.
— Тайник? — удивлённо переспросила Оля.,— Ну как тебе? Всякая детская мелочь. Я отправился в сарай за лопатой, заметил там сундук и вспомнил об этом предмете. Конечно, не ожидал, что мои вещи сохранились, но все же выкопал яму и отыскал вот этот сундук.
Алексей снял с полки ржавый жестяной ящик и слегка потряс его.
— Я еще не заглядывал внутрь. Хочешь, распакуем вместе?
Ольга Тимофеевна с настороженностью взглянула на бывшего одноклассника. Им обоим было уже за семьдесят, у них были внуки, а они тем временем занимались поисками сокровищ! Если бы кто-то раньше рассказал ей об этом, она бы, наверняка, не поверила.
— Ты же обещал чай, верно? Тогда за чаем и откроем твою шкатулку, — сказала Оля решительно.
Через полчаса Ольга Тимофеевна и Владимир Михайлович смеялись во весь голос. Внутри шкатулки, помимо разнообразных мелочей — советских монет, металлических значков и прочих сувениров — лежал еще и старый портсигар. А в нем, вместо папирос, находилась записка, адресованная их общей однокласснице Тамаре Ивановой. Именно содержание этого письма вызвало у них взрыв смеха. Владимир Михайлович в этом неотправленном послании признался в любви к Тамаре, но писал с такими ошибками, что слово «любовь» у него было написано с буквой «у».
С того момента, пока Алексей проводил время в Белой Церкви, подобные чаепития вошли в их обычай. Ольга уже знала, что Алексей — вдовец, и не считала зазорным навещать его. Тем более, что они ничем непристойным не занимались, а просто беседовали обо всем на свете.
За день до отъезда Алексея Ольга Тимофеевна утром испекла пирог с капустой, а с наступлением вечера отправилась к дому своего давнего друга. Именно так она называла Владимира, ведь кроме того, что они учились вместе, в былые годы между ними существовала крепкая дружба. Подростки, растущие в одном поселке, часто образуют настоящие команды, где дружба крепче, чем у горожан и тем более жителей мегаполисов.
Ночью обещалась относительно теплая погода, и Алексей предложил провести ее на открытом воздухе во дворе. Как только они налили чай по кружкам, калитка резко распахнулась, и в двор ворвался рассерженный муж Ольги.
— Вот чем ты занята! Вот настоящая причина твоей обиды! А я его сразу узнал! Это с ним ты когда-то разговаривала на улице, когда была беременна Мариной! А может, все не так просто? Возможно, именно он — отец нашей Марины, а не я?!
Игорь плевался и бешено вращал глазами. Ольга Тимофеевна смотрела на него так, словно видела впервые. Странно, но она уже привыкла к этому зрелищу. И к необходимости оправдываться перед ним тоже.
Раньше Оле было бы неудобно, если бы кто-то стал свидетелем их ссоры. Но теперь внутри словно взорвалась феерия, и с холодной уверенностью жена Игоря Петровича ответила:
— Ты удивительно умеешь перекладывать вину с больной головы на здоровую! Повернувшись к Алексею, который смотрел на неё с удивлением, Ольга добавила:
— Знаешь, Алексей, недавно я узнала, что мой муж, будучи со мной в браке, стал отцом одного несчастного мальчика. Не желая отвечать за свой поступок, Игорь отказался от ребенка и ни разу не поинтересовался его судьбой, — опираясь взглядом прямо в глаза мужа, она холодно произнесла, — твой сын умер. Ему было всего три года, и все это время он проживал в интернате для детей с инвалидностью. Я не осуждаю его мать, с ней, к счастью, не знакома. А вот к тебе я больше не испытываю ни любви, ни уважения, ни даже человеческой симпатии. Свой долг перед тобой я выполнила сполна, все эти годы оставалась верной и покорной женой. Сейчас же хочу попросить одно — оставить меня в покое! И чтобы ты наконец это понял, я подаю на развод. Пусть и смешно разводиться в нашем возрасте, но другого выхода избавиться от тебя я не вижу.
Оля поднялась из-за стола и направилась к выходу. Женщина внезапно ощутила недомогание и почувствовала сильное желание скорее добраться до Кременчуга.
По выражению лица мужа она поняла, что рассказанная Ириной Коваленко история действительно имела место. Впервые за всю совместную жизнь Ольга увидела в глазах своего супруга явный ужас.
Выйдя на дорогу, ведущую в сторону Кременчуга, она услышала быстрые шаги позади, а затем и шум борьбы. Обернувшись, Ольга увидела следующую сцену: двое пожилых мужчин уже катались по обочине и тяжело дышали, словно старые паровозы.
Несколько минут Оля наблюдала за этой картиной, а потом спокойно пошла дальше. Ей нужно было беречь свои силы, ведь завтра ей предстояло сажать кабачки в огороде — почва уже достаточно прогрелась.
Кроме того, она планировала заняться обновлением наличников на окнах, краску для этого уже приглядывала в хозяйственном магазине. И очень хотелось поскорее дочитать дешевый роман, который сначала читался нехотя, а потом затянул ее так, что она не могла отложить книгу.
На следующий день, неся в руках ведро из огорода к дому, Оля собралась сделать небольшой перерыв и перекусить.
— Рыбкина, посмотри, что твой муж натворил! — крикнул Владимир от калитки, показывая подбитый глаз. Оля не смогла сдержать смех.
— Нечего смешного! Теперь мне придется рассказать родным, что я дрался из-за женщины, и они наверняка заставят меня жениться на ней! — ответил мужчина.
— Надо еще проверить, не ошибаешься ли ты теперь в написании слова «любовь»! — с улыбкой парировала Ольга Тимофеевна.
Вскоре молодые сотрудницы загса весь день то и дело скрывали улыбки, обсуждая, как одна, на их взгляд, пожилая женщина, едва оформив развод с одним дедушкой, тут же вышла замуж за другого, не моложе первого.
В то же время среди медицинского персонала не утихали разговоры о новом чуде — внезапном исчезновении опухоли, которая таинственным образом рассосалась без всякого лечения.