«Ты ведь ни в чём не виноват, как всегда» — закатила глаза Евгения, собираясь уйти из дома с болью в сердце

Как долго можно прятаться за чужими проблемами?

– Ты вот скажи мне честно, кто на ком тут сидит? – Женский голос, резкий, сорвался на визг. – Это я, по-твоему, на тебе езжу?​

​— А кто, если не ты? – ответил муж, повышая голос, будто хотел перекричать жену. – Я, что ли, прошу тебя каждый раз носиться с твоими проблемами?​

​Валерий стоял у окна, нервно теребя в руках зажигалку, которая давно не работала. Он бросил курить два года назад, но привычка хвататься за зажигалку осталась.​

​– Проблемы? – Евгения рассмеялась, но в этом смехе не было ни капли радости. – С моими, говоришь, проблемами? Ты сидишь дома уже второй месяц, а я из кожи вон лезу, чтобы нас прокормить. И в итоге еще виноватой остаюсь?​

​– Лезешь… – Он замолчал, словно слова застряли в горле. – Да ты даже не представляешь, каково это — каждый день выслушивать твои упреки! Думаешь, мне это в кайф, да?​

​Евгения сжала кулаки.​

​– Мне кажется, тебе вообще все равно. Ты только и можешь, что сидеть и жаловаться! Делать хоть что-то — это слишком сложно, да?​

​Валерий виновато опустил взгляд, но быстро взял себя в руки.​

​– А ты? Ты, значит, только и делаешь, что работаешь, да? А дома кто на себя все взваливает? Кто всегда выслушивает твои претензии, кто терпит твои истерики?​

​– Ты терпишь? – голос жены звучал хрипло, как будто крик отнял у нее силы. – Ты не терпишь, ты просто ждешь, когда все само рассосется. Вот и весь твой план на жизнь.​

​На мгновение в комнате стало тихо. Но это было не спокойствие, скорее, затишье перед новым взрывом​

​– Я устал, – наконец говорит Валерий, и в его голосе появилась почти детская обида. – Устал от твоего вечного недовольства. Ты хоть раз подумала обо мне?​

​Евгения нахмурилась, ответив не сразу. На секунду показалось, что скандал угаснет сам собой. Но вместо этого она бросила:​

​– Подумала. Еще тогда, когда ты решил, что лучше посидеть без работы, даже не спросив меня.​

​Губы Евгении дёрнулись, будто она хотела сказать что-то еще. Но вместо она развернулась и ушла в кухню, прерывая этот бессмысленный скандал.​

​***​

«Выпишите меня, пожалуйста!» — с мольбой произнесла Настя, умоляя Галину о свободе в тяжёлый миг её жизни Читайте также: «Выпишите меня, пожалуйста!» — с мольбой произнесла Настя, умоляя Галину о свободе в тяжёлый миг её жизни

​Валерий, еще в майке и спортивных штанах, сидел за кухонным столом, глядя, как Евгения собирается на работу. Она застегивала пуговицы на блузке, дëргано, будто это была не одежда, а доспехи перед битвой.​

​– Давай уже, скажи что-нибудь, – Валера откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, будто предчувствуя очередной упрек.​

​– Что я должна сказать? – не оборачиваясь, бросила Евгения. – Что ты снова дома сидишь? Или что вчерашний ужин опять готовила, пока ты «думал»?​

​Слово «думал» прозвучало с таким нажимом, что Валерий даже поморщился. Он ненавидел, когда она так делала — закатывала глаза или интонацией давала понять, что считает его слабаком.​

​– Я не сижу, я работу ищу, – процедил он.​

​– Искатель, – фыркнула она. – С тех пор, как тебя уволили, я ничего, кроме «ищу», от тебя не слышу.​

​Евгения подошла к зеркалу, поправила волосы, собирая их в низкий пучок. Заглянула в кухню: грязная тарелка, сковорода с засохшими остатками яичницы. Валера видел это, но старался не обращать внимания.​

​– Может, ты думаешь, что это нормально? – продолжала Евгения, как будто разговаривая с отражением, а не с ним. – Сидеть дома, ждать, пока я разберусь со всем?​

​– А ты думаешь, мне просто? – голос Валерия стал тише, но в нем было больше напряжения, чем прежде. – Думаешь, легко, когда тебя выкидывают, будто ты никто?​

​Евгения посмотрела на мужа. В ее взгляде мелькнуло что-то, похожее на сочувствие, но оно быстро исчезло.​

​– И что, теперь ты будешь до конца жизни страдать и ныть, вместо того чтобы дальше двигаться?​

​Эта фраза снова резанула Валерия. Он вспомнил тот день: как начальник вызвал его в кабинет, предложил подписать заявление «по собственному», намекнул, что «надо уходить по-хорошему». И ровно тогда же он узнал о кредите на ремонт, который Евгения оформила, даже не посоветовавшись с ним.​

​– Ты тогда даже не сказала мне, что собираешься брать деньги, – наконец бросил он.​

​– А ты бы что? Помешал? – Евгения обернулась, скрестив руки на груди.​

​– Может, и помешал бы. Потому что теперь этим кредитом ты каждый день попрекаешь меня.​

​Она отвернулась, словно не хотела продолжать разговор.​

«Собирайте свои вещи и чтобы духу вашего здесь не было!» — 3akpuчала Ольга Эдуардовна, неожиданно восстав против Harлостu племянницы и её мужа Читайте также: «Собирайте свои вещи и чтобы духу вашего здесь не было!» — 3akpuчала Ольга Эдуардовна, неожиданно восстав против Harлостu племянницы и её мужа

​– Всё началось не с кредита, – буркнула она. – Всё началось с того, что ты перестал брать на себя ответственность, как раньше.​

​«Как раньше» прозвучало особенно болезненно. Валерий вспомнил, как в первые годы после свадьбы он действительно чувствовал себя главным.

Тогда всё было проще: работа водителем, зарплата небольшая, но стабильная. Жили в своей однокомнатной квартирке, доставшейся от бабушки, любили друг друга, смеялись по вечерам.​

​А потом начались перемены: разговоры о покупке нового жилья, этот чертов кредит, который был ее идеей. И как только всё это случилось, Валерий вдруг понял, что больше не управляет своей жизнью.​

​– Ну, давай, скажи что-нибудь, – Евгения снова повернулась к нему. – Или у тебя аргументы закончились?​

​Но он не стал отвечать. Только отвернулся к окну.​

​Евгения, наверное, могла бы понять мужа. Но она привыкла жалеть себя больше.​

​***​

​С самого начала их жизнь не была роскошной, но и особых бед семья не знала. Валерий устроился водителем в службу доставки сразу после армии — работа была не сложной, и с его характером она подходила идеально.

Евгения работала бухгалтером в частной фирме. Зарплата у нее была чуть выше, и к деньгам она всегда относилась расчетливо, умела откладывать и планировать.​

​– Главное — стабильность, – любила повторять она, когда Валерий, наслушавшись чужих разговоров, начинал фантазировать о смене профессии или об открытии своего дела.​

​Евгения же мыслила прагматично, но благодаря её приземлëнности они хоть и не жили богато, но могли позволить себе поездку на юг летом или какую-то обновку для дома. Однокомнатная квартира их вполне устраивала, хотя мечта о новой, побольше, была у обоих.​

​Переломный момент настал неожиданно. В тот день Валерий приехал в офис, как обычно по понедельникам. Однако начальник, не глядя в глаза, сообщил, что компания сокращает штат.​

​– Ты, конечно, хороший парень, Валера, но кризис, понимаешь? Сами на ладан дышим.​

​Поначалу Валерий не терял оптимизма.​

​– Да ладно, найду что-нибудь другое, – сказал он Евгении за ужином. – Водители всегда нужны.​

«Почему, когда я уставший и голодный прихожу с работы, у тебя вечно кто-то сидит!» — закричал Борис, срываясь на жене из-за своего плохого настроения Читайте также: «Почему, когда я уставший и голодный прихожу с работы, у тебя вечно кто-то сидит!» — закричал Борис, срываясь на жене из-за своего плохого настроения

​Она кивнула, но в глазах промелькнуло сомнение.​

​Первые недели он просматривал вакансии и ездил на собеседования. Но нигде не оставался: то график его не устраивал, то зарплата была копеечной. Через месяц отчаяние стало нарастать.​

​– Ты бы хоть что-то нашел, – осторожно сказала Евгения однажды.​

​– Думаешь, я не пытаюсь? – раздраженно ответил муж.​

​Тем временем её работа тоже перестала быть тихой гаванью. В фирме сменилось руководство, и новый начальник начал давить на сотрудников. Всем сокращали премии или вынуждали перерабатывать.​

​Но хуже всего был кредит. Евгения оформила его без согласования с мужем, уверенная, что они справятся. Деньги пошли на ремонт кухни — она давно мечтала сменить старый линолеум и облезлые шкафчики.​

​Когда Валерий узнал, сколько они должны банку, он был в ярости:​

​– Как можно было взять столько денег, не поговорив со мной?​

​– Ты бы отказал, – холодно ответила Евгения.– А жить в этой развалюхе больше сил не было.​

​Сначала Валерий пытался найти подработку. Он стал возить грузы на машине знакомого, но это почти не окупало бензин. Попробовал устроиться на стройку, но долго там не задержался — смены оказались слишком тяжелыми.​

​– Да что ты можешь? – однажды вырвалось у Евгении, когда муж признался, что опять не вышло.​

​Эти слова ранили сильнее всего. После них Валерий все чаще замыкался в себе, и всё, что он слышал от жены, начинало раздражать. Она же видела в его молчании лишь безразличие.​

​Евгения сама едва справлялась. Начальник на работе выжимал все соки, орал и грозил уволить. Она понимала, что не может остаться без работы и вынуждена терпеть. Однажды вечером, разбирая счета, она чуть не разрыдалась.​

​– Валера, я не выдержу, – сказала она.​

​– А я что? Думаешь, мне легко?​

​Она ничего не ответила.​

«Это мой дом, и я не собираюсь укладывать детей на пол ради ваших грандиозных планов!» — с вызывающей уверенностью заявила молодая жена, отстаивая свою семью перед свекровью Читайте также: «Это мой дом, и я не собираюсь укладывать детей на пол ради ваших грандиозных планов!» — с вызывающей уверенностью заявила молодая жена, отстаивая свою семью перед свекровью

​В тот момент они оба чувствовали себя одинокими. Каждое слово, каждый жест добавляли трещины в их и без того шаткие отношения. Но ни один из них не мог признать: проблема была не только в деньгах.​

​***​

​– Да ты просто привыкла командовать, – голос Валерия гремел на всю кухню, хотя он пытался держаться спокойно. – Всё у тебя должно быть по-твоему, иначе жизнь не клеится, да?​

​Евгения, стоя у раковины, бросила взгляд через плечо, но продолжила тереть тарелку, будто его слова не задели. Хотя по тому, как она с силой проводила губкой по поверхности, было понятно – задели, еще как.​

​– Ты сам сказал, что тебе всё равно, – ответила она, не оборачиваясь. – Вот я и командую. Если ты не можешь, кто-то же должен.​

​– Опять! – Валерий хлопнул ладонью по столу, но быстро остановился, словно испугавшись собственной злости. – Всегда «мне приходится», «я вынуждена»! А ты думаешь, я, может, ничем не жертвовал?​

​Она обернулась, в руках всё ещё сжимая мокрую тарелку.​

​– Чем ты жертвовал, Валера? Расскажи мне!​

​– Всем! – крикнул он и поднялся со стула. – Я хотел переехать в Краснодар, начать что-то своё. А ты? Ты сказала: «Нет, у нас здесь всё». Как ты думаешь, легко мне было отказаться от мечты?​

​– От какой мечты? – она горько рассмеялась. – Сидеть в каком-то Краснодаре без копейки в кармане? Думать, что мы будем есть завтра?​

​Валерий отвернулся к окну, спрятав руки в карманы.​

​– Ты этого не понимаешь, – тихо сказал он, но в этих словах был почти крик души.​

​Евгения вытерла тарелку, поставила её в сушилку и повернулась к нему.​

​– А ты понимаешь, каково это – жить с человеком, который всё время жалуется? Ты хочешь чего-то? Так сделай хоть что-нибудь!​

​– Знаешь, – начал Валерий, обернувшись к жене, – может, ты и права. Я ничего не стою. Только вот… А что ты стоишь?​

​Евгения замерла, будто не веря своим ушам.​

«Он пo.длeц, Bыrнал uз домa Moю доченьky вместе с детьми!» — сотрясённо произнесла свекровь, едва сдерживая слёзы от 6oлu и пpeдательства Читайте также: «Он пo.длeц, Bыrнал uз домa Moю доченьky вместе с детьми!» — сотрясённо произнесла свекровь, едва сдерживая слёзы от 6oлu и пpeдательства

​– Это ты сейчас что сказал?​

​– Что слышала, – ответил он, устало опустившись обратно за стол.​

​На кухне повисло напряжение. В этот момент они оба поняли: ссора уже не про деньги, не про работу. Здесь что-то другое, более глубокое, что годами копилось между ними.​

​– Всё, хватит, – бросила Евгения и вышла из кухни, оставив мужа дного.​

​Валерий уставился на пустой стол. Внутри у него всё смешалось – злость, вина, усталость. «Почему всё так?» – думал он, но ответа не находил.​

​***​

​Евгения стояла в спальне, бросая вещи в сумку. Валерий замер в дверном проеме, опираясь плечом о косяк. Он наблюдал за её движениями — резкими, рваными, почти злым танцем.​

​– Это ты куда? – спросил он, хотя ответ был очевиден.​

​– Какое тебе дело? – отрезала она, не отрываясь от сумки.​

​– Думаешь, сбежать – это решение?​

​Она остановилась, развернулась к нему, и её взгляд горел от злости.​

​– Сбежать? Это ты сбежал, Валера. Когда решил, что сидеть дома и жаловаться — это нормально.​

​– Нормально? – Он повысил голос, но тут же прикусил губу, пытаясь сдержаться. – Да ты хоть понимаешь, что это всё из-за тебя? Этот чертов кредит, эта гонка за идеальной жизнью.​

​Евгения фыркнула, закатив глаза.​

​– Конечно, всё из-за меня. Ты же ни в чём не виноват, как всегда.​

​– Хочешь уйти – уходи, – резко бросил он, махнув рукой. – Только не жди, что я буду тебя возвращать.​

«Ты у нас такая успешная, при деньгах!» — с недовольством заметила свекровь, явно рассчитывая на бесплатный отпуск Читайте также: «Ты у нас такая успешная, при деньгах!» — с недовольством заметила свекровь, явно рассчитывая на бесплатный отпуск

​Она остановилась на мгновение, но потом снова вернулась к сумке.​

​– Не ждала и не буду.​

​На секунду в комнате стало тихо, только звук молнии, когда Евгения застегнула сумку, нарушил это напряжение.​

​– Знаешь, Валера, – сказала она, беря сумку и направляясь к двери. – Я правда старалась. Всё это время. Но жить с человеком, который только ноет и винит всех вокруг… я больше не могу.​

​Он встал с места, сделав шаг к ней.​

​– А ты? Думаешь, легко жить с тобой? С твоими вечными претензиями, с твоим «я лучше знаю»?​

​Она не ответила. Уже на пороге прихожей она натянула пальто, забросила сумку на плечо.​

​– Ты всегда был такой, – тихо проговорила она, не глядя на него. – Просто раньше я думала, что это временно.​

​– А я думал, что мы семья, – бросил он ей в спину.​

​Она замерла. На секунду показалось, что повернется, что скажет что-то еще. Но вместо этого только тяжело вздохнула и вышла, тихо прикрыв дверь за собой.​

​Валерий остался стоять посреди комнаты. Он подошел к окну, глядя, как она уходит по двору, не оборачиваясь.​

​– Думал, семья… – пробормотал он себе под нос, словно пытаясь убедить себя в этих словах.​

​Но их звучание казалось чужим, ненастоящим.​

​Он не знал, вернется ли она. И, может, впервые в жизни понял, что сам тоже не знает, хотел бы он этого или нет.

Источник

Арина Игнатова/ автор статьи
Бонжур Гламур