Зал наполнился шумом. Шепотки, удивленные восклицания, растерянные взгляды — все это слилось в плотный вихрь потрясения.
На лице Тараса отразилось замешательство. Мелькнувшая на миг тень страха — страх утратить образ непобедимого — тут же сменилась привычной самоуверенностью.
— Сын? Наш общий? — он рассмеялся нарочито громко. — Остап, ты серьезно? Хочешь сказать, что эта… — он с презрением кивнул на Ганну, — родила от тебя? И скрывала это?
Люди, вы правда в это верите? Это же самый банальный способ привлечь к себе внимание! Ганна всегда умела сочинять красивые сказочки.
Эти слова были рассчитаны на то, чтобы вновь выставить ее фантазеркой и лгуньей, как он делал всякий раз, когда она говорила о своих стремлениях. Но теперь что-то изменилось.
Взгляды одноклассников уже не были насмешливыми — их глаза выражали интерес и недоумение.
— Это я заигрался?! — Тарас ткнул себя в грудь. — Да она тебя просто обвела вокруг пальца! Нашла себе простодушного мецената!
А ты вообще проверял, чей это ребенок? Или просто поверил ей на слово?
Это стало последней каплей. Оскорбления в ее адрес были привычны. Но когда он посмел задеть ее сына…
Внутри Ганны что-то оборвалось. Громко и бесповоротно. Пружина, которую Тарас годами сжимал внутри нее, внезапно распрямилась с силой удара молота.
Она шагнула вперед и мягко отодвинула Остапа в сторону. Ее взгляд, обычно теплый и чуть настороженный, теперь был холодным и прямым.
— Пустое место? Так ты меня всегда называл… — голос ее звучал спокойно, но в нем звенела сталь. — Да, Тарас, для тебя я была лишь фоном для твоих побед. Удобной тенью рядом с твоим сиянием. Она обвела взглядом притихших одноклассников.
— Вы знали меня как тихую Ганну. Жену Тараса. Но никто из вас не догадывался о том, чем я занималась все эти годы за спиной своего «успешного» мужа.
Ты помнишь, как смеялся над моими стихами? Называл их «девчачьими соплями»? Убеждал меня сидеть на кухне вместо того чтобы писать?
Тарас молчал растерянно: такого поворота он явно не ожидал.
— Так вот что я скажу тебе сейчас… — голос Ганны становился все увереннее и тверже. — Пока ты считал меня ничтожеством, мои «сопли» превращались в хиты.
Все песни Остапа Вольского, которые вы слушаете по радио или включаете в машине,— написаны по моим текстам.
Я не только подарила ему сына. Я помогла ему стать артистом тем самым человеком на сцене! Я тот самый загадочный автор песен, которого журналисты ищут уже пять лет! Так скажи мне теперь сам: кто из нас действительно пустое место?
***
Тарас стоял ошеломленный. Его лицо побледнело до серого оттенка; еще недавно пылающее гневом выражение сменилось полной потерянностью.
Образ уверенного победителя рассыпался вдребезги: перед всеми стоял униженный человек без слов и защиты.
Он попытался что-то сказать… но язык не повиновался ему. Все его прежние инструменты давления – язвительность, пренебрежение – оказались бесполезными здесь и сейчас.
Все вокруг изменилось: бывшие одноклассники больше не смотрели на него снизу вверх; теперь их взгляды были полны интереса и едва скрываемого злорадства. Его трон оказался пустым.
Остап подошел к Ганне и обнял ее за плечи поддерживающим жестом.
— А знаешь что самое парадоксальное во всей этой истории, Тарас? Самые сильные тексты она написала именно тогда… когда жила рядом с тобой…