Когда уходит человек, вместе с ним исчезает целый мир. Но порой он оставляет после себя листок бумаги, способный изменить судьбы тех, кто ещё живёт. Этот клочок может перевернуть чью-то жизнь с ног на голову.
Так случилось и со мной — Марией, женщиной тридцати одного года, которая слишком долго доверяла людям, особенно тем, кто называл меня «близкой».
С Богданом мы прожили восемь лет. Познакомились в университете, а через год поженились. Когда появился наш сын, свекровь Галина предложила:
— Живите у нас, пока не накопите на своё жильё. Квартира большая — всем места хватит.
Жильё действительно было просторным — старая добротная трёхкомнатная квартира в центре города. Одну комнату мы обустроили под детскую, другую занял Богдан со своим компьютером, а третья осталась за «мамой». Я не возражала: в глубине души радовалась — нечасто свекрови так тепло принимают невесток.
Но радость оказалась недолгой. Вскоре из-за границы вернулась её дочь — Кристина, моя золовка. Разведённая, эффектная женщина с ухоженной внешностью и хищным блеском в глазах — словно всю жизнь провела среди витрин.
— Ой, семья! Как вы тут? — пропела она весело и бросила чемодан прямо посреди коридора. — Мамочка, я у тебя остановлюсь? У меня тут всё пока неопределённо…
Так Кристина стала частью нашего быта. Причём не просто появилась на время — обосновалась основательно. По утрам занималась йогой прямо на кухне, рассуждала о «свободных отношениях», звала Богдана бегать по утрам. А я оставалась с ребёнком на руках: кастрюли, работа и бессонные ночи стали моей повседневностью.
Галина всё чаще отпускала язвительные замечания:
— Кристина у меня красавица! Не то что некоторые… Уставшие такие…
— Мама! — однажды вырвалось у меня.
— Да я ж не про тебя говорю… — криво усмехнулась она.
С Богданом нам становилось всё труднее находить общий язык. Он замкнулся в себе и всё больше уходил в работу. С каждым месяцем казалось: ему ближе сестра — они словно говорят на одном языке. Ведь оба выросли здесь… А я оставалась чужой.
Когда сын заболел и я решилась увезти его к своей маме хотя бы на неделю отдохнуть душой и телом, при возвращении Галина встретила меня ледяным тоном:
— Знаешь что, Мария… Ты ведь здесь не хозяйка. Лучше подумай о собственном жилье…
Удар был точен и болезненен…