Он опустился на стул, прикрыв лицо ладонями. Его плечи дрожали от беззвучных рыданий.
Я поднялась. Моя роль здесь завершилась.
— Разберитесь между собой, — произнесла я, направляясь к выходу. — Один покинул, другой предал. Вы достойны друг друга.
Прошло полгода. Я избавилась от той квартиры. Она была пропитана воспоминаниями и изменой.
Александр помог мне отыскать небольшой, уютный домик за городом с милым садом. Он не стал просить прощения — понимал, что это бессмысленно.
Он просто находился рядом. Мы беседовали. Часами. О том, что случилось сорок лет назад и о настоящем.
Мы заново открывали друг друга, и в этом открытии не было прежней любви, но зарождалось нечто новое — хрупкое, основанное на общем горе и позднем раскаянии.
Владимир звонил почти каждый день. Сначала я не снимала трубку. Затем начала отвечать.
Он плакал, извинялся, говорил, что Ольга ушла от него, назвав чудовищем. Он расплатился за всё сполна. Его жадность разрушила его жизнь.
Однажды вечером, когда мы с Александром сидели на веранде моего нового дома, Владимир вновь позвонил.
— Мама, я всё осознал. Я ошибался. Просто хочу понять… сможешь ли ты меня когда-нибудь простить?
Я посмотрела на закат, на деревья в саду, на мужчину, который тихо держал мою руку.
Я больше не ощущала боли. Лишь спокойствие.
— Время покажет, сынок, — ответила я. — Время лечит всё. Но запомни одно: нельзя создать своё счастье, разрушив жизнь того, кто дал тебе жизнь.