Это маленькое упущение, почему-то именно сейчас ощущалось как тяжёлый груз на сердце.
В памяти всплывали и другие моменты. Слова, которые так и не были произнесены, ошибки, когда она вроде бы была рядом, но душой оставалась в стороне. В те времена жизнь требовала стойкости, и на ласку попросту не оставалось ни времени, ни сил.
«Я ведь любила тебя… просто по-своему», — прошептала она себе под нос. Не только её дочь осталась недолюбленной — сама жизнь прошла мимо неё. Она не замечала утреннего света, пробивавшегося сквозь щель между занавесками, не останавливалась под первым весенним дождём, не поднимала взгляда к небу, когда дочка говорила: «Смотри, облака как барашки». Всё откладывалось на потом — радость, отдых, разговоры. Возможно, счастье было в том самом яблоке, которое грызла её дочь в тот момент, когда она сосредоточенно пересчитывала гривны. Или в муке по всей кухне. В заливистом смехе девочки — том самом смехе, который она обрывала словами: «Потише! Мне нужно работать! Это важный заказ». Теперь этот смех давно замолк в их квартире. Яблоки больше некому доедать… А ведь нужно было всего лишь найти пару минут для объятий. Остановиться хоть ненадолго и рассмотреть рисунки или поделки дочери — сказать ей: «Как красиво». Послушать стихи и сказать: «Я горжусь тобой». Поднять взгляд к облакам и увидеть тех самых барашков… Но всегда находились дела поважнее. Хотя самое главное было совсем рядом — обнять вовремя, услышать по-настоящему, заметить детали и подарить своё время.
Впервые за долгое время ей захотелось всё изменить. Она закрыла глаза и попыталась унять тревогу внутри себя — ту самую тревогу, что разрасталась с каждой волной воспоминаний. Каждое из них било по сердцу с новой силой и оставляло болезненный след. Ирина понимала: прошлое уже не вернуть. Но где-то глубоко внутри возникло желание сделать хоть что-то сейчас — не ради прощения или благодарности… а просто чтобы больше ничего важного не упустить.
Ирина взяла телефон в руки и набрала номер дочери. Гудки тянулись мучительно долго. Сердце стучало всё сильнее.
— Алло… — голос Оксаны прозвучал настороженно; до звонка матери она сидела одна с мыслями о недавней ссоре. Ей было жаль поднятую тему — ведь она знала: маме тогда действительно приходилось нелегко.
— Оксан… — Ирина сглотнула.— Если тебе нужна помощь с малышом… я могу прийти сегодня же. Всё отложу без колебаний. Я правда почти не вижу своего внука…
— Спасибо тебе… мама… — отозвалась Оксана.— Мне правда нужна помощь сейчас… Одной очень тяжело справляться.
— Я понимаю это,— тихо ответила Ирина.— Именно поэтому я звоню тебе сейчас. Тебе не стоит тащить всё самой… Я рядом.
— Спасибо… мама… — голос дочери дрогнул.— Если ты не против… может быть… придёшь сегодня? Просто побудем вместе…
— Конечно приду,— сказала Ирина уверенно.— Уже собираюсь выходить. Буду у тебя через час.
— Спасибо… Жду тебя… — шепнула Оксана чуть тише.
Ирине было немного неловко идти к дочери именно сегодня: дома лежали брюки клиентки для подшивки; нужно было ещё выбраться за покупками в магазин… Но впервые за долгие годы она отложила все дела без сожаления. Всё то, что раньше казалось срочным и важным вдруг потеряло всякий смысл перед настоящими ценностями жизни – теми моментами близости и тепла между родными людьми – которые нельзя откладывать на потом… потому что потом может уже никогда не наступить.