— Не великовато ли тебе для такого наряда? — с усмешкой произнёс Степан, наблюдая, как Оксанка, аккуратно приглаживая волосы, стояла перед зеркалом в своём любимом ярко-красном платье. Ей исполнилось 42. Кожа уже не была такой упругой, а лёгкие морщинки у глаз не скрывались даже под слоем пудры. Но в её взгляде по-прежнему жила та самая искорка — юная, дерзкая, давно забытая им.
— Великовато? — тихо переспросила она, словно проглатывая обиду вместе с последним вдохом перед тем, как уйти. — Посмотрим.
На корпоративе её встретили тепло. Коллеги удивлялись её лёгкости и уверенности — казалось, будто ей не сорок с лишним лет, а на десяток меньше. Она без стеснения участвовала в конкурсах, шутила и танцевала с удовольствием. И вдруг к ней подошёл новый заместитель директора — молодой и элегантный мужчина по имени Марко.
— Сегодня вы самая яркая женщина вечера, — сказал он с улыбкой и протянул ей бокал шампанского.
Оксанка рассмеялась. Сердце дрогнуло не от кокетства или намёков на романтику — а от внезапного чувства: она снова ощущала себя живой, интересной и нужной. Такой она давно себя не чувствовала дома.
Вернувшись глубокой ночью и всё ещё сияя изнутри от пережитого вечера, она застала Степана спящим на диване в гостиной. Телевизор продолжал гудеть вполголоса; на столе валялась грязная тарелка рядом с пустой банкой из-под пива и окурками.
— Ну что там? Насмотрелась? — пробурчал он сквозь сон, даже не открыв глаз. — Хватило тебе «внимания»?
Оксанка молча сняла туфли и подошла к журнальному столику. Она положила туда визитку:
«Оксана, вы невероятная. Хочу пригласить вас на деловую фотосессию для рекламы нашего нового проекта. Вы именно та женщина, которую мы ищем.»
Марко
Заместитель директора
«Астера Групп»
Степан прищурился и попытался прочитать надпись.
— Это ещё что за… чушь?
— Это? — спокойно ответила она ему в глаза с лёгкой улыбкой. — Это напоминание о том, что я всё ещё интересна миру. И точно не великовата.
Утром она вышла из дома в том же алом платье — но теперь уже без оглядки на того, кто разучился ценить рядом живого человека. Сделав несколько глубоких вдохов у подъезда, Оксанка почувствовала внутри себя новую силу: как будто что-то внутри окончательно изменилось. Дом больше не казался родным; он стал пустым фоном жизни без красок и смысла.
На следующий день она пришла на съёмку: визажисты суетились вокруг неё, стилист подбирал образ под свет софитов… Всё это было новым опытом для неё — но странно органичным: словно этот мир всегда был её частью, просто раньше она себе этого не позволяла.
Марко оказался внимательным и тактичным человеком: он смотрел на неё не как мужчина оценивает женщину внешне — а как человек видит личность со своей ценностью и историей.
— У вас удивительно выразительное лицо… И такая естественность! Сейчас это редкость… — заметил он во время подготовки сцены для съёмки.
— Просто я впервые за долгое время перестала притворяться кем-то другим… — ответила Оксанка негромко.
После фотосессии он предложил выпить кофе вместе. Без намёков или ожиданий чего-то большего: просто искренний интерес к человеку напротив.
— Вы рано вышли замуж? — спросил Марко во время беседы за столиком кафе.
— Очень рано… В двадцать три года… Потом дом… дети… работа… Всё вроде бы правильно… Только я забыла тогда о себе настоящей…
— Но теперь вы вспомнили?
Она улыбнулась ему в ответ:
— Да… Вспомнила…
За вечерним ужином её снова встретил привычный хмурый взгляд Степана.