— Очень, — ответила она, глядя в окно, где закатное солнце медленно опускалось за горизонт, озаряя крыши её любимого района.
Металлические краны-жирафы давно исчезли с горизонта. Но мечты, однажды возведённые на крепком основании, оставались. И теперь они не зависели ни от чужих советов, ни от прошлого. Только от неё самой. Прошло ещё четыре года.
Татьяна сидела в кафе у окна, неспешно потягивая капучино. За стеклом весна стремительно наступала: легкие пальто, яркое солнце, детский смех. Она ждала. Сегодня было первое занятие в подростковом театральном кружке, куда её сын, Денис, записался самостоятельно. Он повзрослел — стал любознательным и рассудительным. Было видно, что вырос рядом с женщиной, которая сама построила свою жизнь с нуля.
Она испытывала гордость — за него и за себя. Она не просто выжила, но и расцвела. Работа приносила удовлетворение, бизнес процветал. К ней проявляли уважение, обращались за советом, она была женщиной, мнение которой ценили.
Телефон зазвонил.
Денис: «Мама, можешь зайти? У нас репетиция в актовом зале. Я хочу тебе кое-что показать.»
Она надела пальто и направилась в соседнее здание — старый Дом культуры, где в коридорах пахло деревянным полом и гуашью. Поднявшись на второй этаж, она остановилась на пороге зала.
На сцене стоял мужчина. Ведущий. Он говорил с детьми, жестикулируя с энтузиазмом, сочетая юмор и серьёзность.
Татьяна замерла.
Это был Игорь. Он выглядел иначе. Лёгкая борода, тёмно-синий свитер, мягкая улыбка. Казалось, время смыло с него спешку, тревогу и резкие углы. Он оказался здесь не как менеджер или чей-то сын, а как человек, увлечённый своим делом.
Он обернулся, и их взгляды встретились.
На мгновение всё словно остановилось.
— Татьяна? — тихо спустился он со сцены. — Не верится… Столько лет прошло.
Она кивнула, одновременно растерянная и спокойная.
— Денис — мой сын. Он записался в ваш кружок.
— А… — он смутился. — Я не знал. Прекрасный мальчик. Очень талантливый.
— Да, он у меня лучший.
Меж ними воцарилась тишина. Прошлое стояло между ними, словно старое дерево, которое уже не мешает идти, но нельзя пройти мимо, не заметив его.
— Ты… счастлива? — спросил он.
— Да, — ответила она с лёгкой улыбкой. — А ты?
Он посмотрел на детей на сцене, затем вновь на неё:
— Я только начинаю понимать, что значит быть счастливым. После тебя многое переосмыслил. Стал преподавать, писать, работать с детьми. Это… настоящее.
— Радостно, что ты нашёл себя.
— Ты изменилась, — сказал он. — Но в тебе осталась всё та же настоящая Татьяна.
Она опустила взгляд и улыбнулась.
— А ты стал взрослым. Кажется, настоящим мужчиной только теперь.
Игорь хотел что-то сказать, но в этот момент подошёл Денис с сияющими глазами:
— Мам, ты видела? У нас завтра репетиция, и я — главный рассказчик!
Татьяна ласково потрепала его по волосам:
— Горжусь тобой, зайчонок.
Игорь внимательно посмотрел на мальчика. Он ни разу не задал вопроса, лишь с уважением взглянул на Татьяну — как на женщину, которая всё сделала правильно.
— Можно я иногда буду работать с ним индивидуально? Он очень яркий.
Татьяна на мгновение задумалась, затем кивнула:
— Конечно. Только не подведи.
Он не подведёт. Ни его, ни её. Весна шла своим чередом. Репетиции стали регулярными. Игорь всё чаще появлялся в жизни Дениса. Спокойно, без давления. Он не пытался навязаться — просто был рядом. И мальчику это нравилось.
Татьяна наблюдала со стороны. Ей не нужно было возвращать прошлое. Она уже не была той девочкой у окна, которая мечтала о двушке и заботе. Она была собой.
И всё же… в их встречах чувствовалось что-то тёплое. Человеческое.
Однажды, после показа спектакля, Денис вбежал к ней с сияющими глазами:
— Мам, у нас всё получилось! А Игорь сказал, что я могу поступать в театральную школу!
Татьяна улыбнулась, потом посмотрела на Игоря. Он стоял в углу, беседуя с родителями. Почувствовав её взгляд, обернулся.
Подошёл и сказал:
— Хочешь, я отведу вас отпраздновать? Есть отличное кафе за углом. Мороженое с мятой.