Владислав молчал. Александра, сдерживая раздражение, задала вопрос:
— Вы знакомы?
Он не произнёс ни слова. Внутри что-то оборвалось: он осознал, что утратил настоящую женщину не тогда, когда ушёл, а в тот миг, когда предпочёл удобство любви.
Позже Ганна возвращалась домой, крепко держа за руку свою дочь.
— Мамочка, кто это был? — поинтересовалась малышка.
— Просто прохожий, родная. Мы движемся вперёд, а всё остальное остаётся в прошлом.
— А мы счастливы? — уточнила девочка.
— Очень счастливы, — с улыбкой ответила Ганна.
Ребёнок прижалась щекой к плечу матери, а Ганна взглянула ввысь. Три года назад её жизнь рассыпалась на осколки, а теперь она ощущала за спиной крылья.
В ту ночь Ганна долго не могла уснуть. Рядом дочка сладко посапывала во сне, обняв любимую игрушку. В памяти всплывали первые дни после ухода Владислава: как она сидела на полу с лицом в ладонях; как соседи стучали по стене из-за детского плача; как каждое мгновение было пронизано страхом — справится ли она одна.
Она просыпалась по пять раз за ночь, искала подработку, варила кашу на воде — денег не хватало даже на молоко. Ежедневно боролась с мыслью: «Я не смогу».
Однажды раздался звонок от давней подруги:
— Ганна, ты держишься?
— Держусь… — прошептала она в ответ.
— Успеваешь хоть немного отдохнуть, пока малышка спит?
Ганна расплакалась — не от усталости и не от боли. Слёзы лились потому, что кто-то наконец поинтересовался её самочувствием. Имя её означало «вера», и даже когда всё рушилось вокруг неё — она продолжала верить.