— Ну так это же радость! — Мелания улыбнулась. — Я бы многое отдала, чтобы внуки почаще приезжали. А ты жалуешься.
Ганна тогда промолчала.
А теперь, сидя в темноте, размышляла: почему нельзя просто сказать «устала»? Почему сразу слышишь в ответ — «жалуется», «неблагодарная», «эгоистка»?
Она ведь сама вырастила Оксану. Почти одна — Виталий тогда работал по двенадцать часов без выходных. На заводе был аврал.
Оксана часто болела. В садик почти не ходили. Ганна брала больничные. Начальница смотрела неодобрительно, но ничего не говорила.
Потом Оксана повзрослела. Вышла замуж. Родила ребёнка.
И как-то само собой получилось: бабушка стала продолжением мамы. Как будто так и должно быть.
В субботу звонок. В воскресенье звонок. Иногда уже в пятницу: «Мам, мы на дачу едем, забери детей». Или среди недели: «Мам, Мирослав заболел, в садик не берут, посидишь?»
Сначала это приносило радость.
Потом стало привычным делом.
А потом пришло утомление.
И наконец она осознала — у неё нет своих планов и времени на себя. Она просто бабушка, всегда готовая прийти на помощь.
Утренняя дорога
Утро выдалось прохладным, но без дождя — отличная погода для рыбалки.
Виталий сложил в багажник термос с кофе, удочки и пледы. Ганна устроилась на переднем сиденье и вдруг поймала себя на мысли: когда они последний раз выезжали куда-то вдвоём?
Наверное, три года назад… До рождения Кристины.
— Не передумала? — спросил Виталий, поворачивая ключ зажигания.
— Нет.
— Дочка может обидеться…
— Понимаю.
Он молча кивнул головой.
Вырулили на трассу и долго ехали без слов — километров двадцать точно проехали прежде чем он заговорил:
— Я тобой горжусь.
Ганна удивлённо повернулась:
— Чем именно?
— Тем, что начала говорить «нет».
Она слабо усмехнулась:
— Да я вовсе не начала… Просто больше не выдерживаю физически и морально…
— Вот с этого всё и начинается…
Тишина у озера
На берегу было пусто — октябрь всё-таки не сезон для отдыхающих.
Виталий закинул удочку и налил кофе из термоса. Ганна устроилась на складном стуле под пледом и смотрела на гладь воды перед собой.
Телефон молчал настойчиво и непривычно долго…
Она представила себе: сейчас Оксана судорожно ищет няню через родительский чат или обзванивает знакомых… Может быть, Дмитрий отменил поездку? Хотя нет — у него ведь штраф за отмену рейса…
Воображение рисовало картину: Мирослав спрашивает о бабушке… А что отвечает Оксана? «Бабушка занята»? Или прямо говорит: «Не хочет с вами сидеть»?
Становилось холодно внутри от этих мыслей… Но она не позволила себе отступить назад…
Подумала о том, как два года подряд каждую субботу и воскресенье была рядом… И разве она не заслуживает короткой паузы?
Хотя бы две недели покоя…
Не месяц даже…
Просто немного тишины…
— Виталий… — тихо сказала она. — А если дочка вообще перестанет звонить?
Ответа пришлось подождать… Поплавок медленно покачивался на воде… Потом он произнёс:
— Не перестанет… Обидится немного… Но всё равно будет звонить… Она взрослая уже… Поймёт со временем…
— Когда именно?
— Не знаю… Может быть нескоро… Но обязательно поймёт…
Ганна кивнула головой и налила себе кофе из термоса — горячий напиток без сахара согрел руки и немного душу…
Понедельник. Разговор с подругой
В понедельник Ганна снова вышла на работу.
Отчёт закончила ещё вечером в воскресенье — сидела одна за кухонным столом с ноутбуком под светом лампы; пока Виталий смотрел футбол по телевизору в комнате рядом. Всё успела вовремя отправить начальству.
В обеденный перерыв позвонила Алина — подруга со времён студенчества; сейчас работает психологом в женской консультации при поликлинике.
— Ганнуська! Как ты там? Сто лет тебя не видела!