— Тамара, тебе нужна поддержка. А мне предстоит искупить свою вину.
— Честно? Честно было бы остаться в семье! А теперь… теперь просто не мешай нам жить.
Она обернулась и стремительно направилась к выходу из парка. Игорь не последовал за ней, и это почему-то ещё сильнее её огорчило.
Дома Саша сидел за кухонным столом, выполняя уроки. Увидев в руках бабушки его альбом, он смущённо произнёс:
— Ты смотрела мои рисунки?
— Видела. Сашенька, зачем ты рассказываешь дедушке о наших делах?
— А разве нельзя? Он же часть семьи…
— Он не семья! — резко ответила Тамара, но тут же пожалела о своих словах, заметив, как болезненно вздрогнул мальчик.
Прошла неделя. Саша стал молчаливым и задумчивым, отвечал на вопросы коротко. Тамара чувствовала, что мальчик тоскует по дедушке, но не знала, как это исправить. Гордость мешала ей первой позвонить Игорю.
В пятницу утром Юлия ворвалась в квартиру без предупреждения. Её лицо выражало тревогу.
— Мам, нам нужно поговорить. Вчера Саша пришёл домой и сказал, что больше не хочет жить.
— Что?! — побледнела Тамара. — Он что, говорил глупости?
— Сказал, что устал быть причиной ссор взрослых. Что было бы лучше, если бы его вообще не было, тогда все были бы счастливы.
— Юля, но он же…
— Мам, ему всего девять! Он не должен ощущать вину за то, что творят взрослые!
Тамара опустилась на стул. За все годы воспитания внука она впервые ощутила бессилие.
— Что ты предлагаешь?
— Поговори с отцом. Найдите компромисс. Саша любит вас обоих.
— А если я не смогу? Если боль слишком сильна?
— Тогда подумай о нём, а не о себе.
Когда дочь ушла, Тамара долго сидела на кухне, рассматривая рисунки Саши. На каждом из них была одна и та же сцена: семья. Всегда вместе, всегда счастливая.
Вечером, пока Саша смотрел мультики, зазвонил телефон.
— Тамара, это Игорь. Можно поговорить?
— Слушаю.
— Я слышал, что с Сашей что-то не так. Юлия звонила.
— Ты доволен? Ребёнок страдает из-за нас!
— Тамара, давай встретимся. Все вместе. Я хочу кое-что показать Саше.
— Что именно?
— Сюрприз. Но нужно твоё согласие.
Тамара посмотрела на внука. Мальчик сидел, обхватив колени руками, и даже любимые мультики не могли поднять ему настроение.
— Хорошо. Завтра в два, в парке.
На следующий день они встретились у пруда. Саша сначала смущался, не зная, как себя вести рядом с бабушкой и дедушкой. Но Игорь достал из сумки свёрток, завернутый в газету.
— Сашка, помнишь, ты хотел покормить уток?
— Помню, — тихо ответил мальчик.
— А знаешь, что они едят не только хлеб? — Игорь развернул свёрток. Там лежала специальная зерновая смесь. — Это гораздо полезнее для них.
— Откуда ты знаешь? — Саша слегка оживился.
— Когда-то работал на птицефабрике. Это было давно, ещё до рождения твоей мамы.
Мальчик взял горсть зерна и стал бросать уткам. Птицы сразу подплыли ближе, шумно перебирая лапками.
— Дедушка, почему взрослые ссорятся?
Игорь посмотрел на Тамару, потом на внука:
— Иногда люди совершают ошибки. А потом не знают, как их исправить.
— А можно исправить?
— Не всегда. Но можно попытаться стать лучше.
Тамара слушала этот разговор, ощущая, как что-то меняется внутри неё. Игорь не оправдывался, не перекладывал вину. Просто принимал свои ошибки.
— Саша, — сказала она, — иди, покорми уток с другой стороны. А мы с дедушкой пока поговорим.
Мальчик послушно отошёл к другому краю пруда.
— Ты изменился, — тихо произнесла Тамара.
— Старость — не порок, а опыт. Я осознал, что натворил. Понял, что потерял самое дорогое.
— Игорь… — впервые за много лет она назвала его по имени, а не «твой отец». — Я не смогу забыть. Слишком больно было.