«Ты же сама меня в это втянула, а потом бросила, как ненужную вещь!»

– Как ты могла? – Глеб с презрением смотрел на мать, – ты хоть понимаешь, что предала меня?

– Сынок, ты ошибаешься, – снисходительно улыбнулась Алла, – если я кого и предала, то только саму себя. Ты в этой истории совершенно ни при чем.

– Да? А когда ты рыдала у меня на плече, я тоже был ни при чем? – в голосе сына звучала обида, – ты же сама меня в это втянула, а потом бросила, как ненужную вещь!

– Зачем ты так? – Алла попыталась обнять сына, – я люблю тебя и буду любить всегда.

– Любишь?! – Глеб оттолкнул маму, – не уверен. Короче, не о чем говорить. Прощай!

Глеб схватил сумку и выскочил за дверь.

«Обиделся глупенький, – подумала Алла, – но ничего: побегает, успокоится и вернется».

Усилием воли она заставила себя не думать о сыне, не накручивать себя и занялась ужином.

Хотелось удивить мужа чем-то этаким. Ведь не зря говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

А путь надо было искать.

Вернее – искать заново…

Всего две недели назад муж Аллы вернулся домой после неудавшейся попытки стать, наконец, счастливым.

Да, именно так он сказал, когда уходил к той, другой. Молодой и красивой…

И никакие тридцать пять лет совместной жизни не могли его удержать.

– Эдик, – умоляла мужа Алла в тот момент, – не торопись, подумай. Я готова простить тебя… У нас же семья, дети взрослые…

– Вот именно: взрослые, – безразличным тоном согласился муж, – родители им уже не нужны. А ты… Ты тоже справишься. Зря, что ли я возился с тобой столько лет.

Возился…

Они поженились, будучи студентами. Все начинали с нуля. Но это казалось совершенно неважным. Любовь! Вот что стояло во главе угла!

А они любили, действительно любили друг друга. Никакие преграды и сложности их не пугали.

Они думали, дышали и смотрели в одну сторону.

Вместе строили небольшой, но вполне успешный бизнес. Вместе растили детей. Вместе грустили и радовались. Казалось, счастье навсегда поселилось в этой семье.

Шло время.

Дети выросли, выучились, отделились: родители купили им по однокомнатной квартире.

Считали, что сын и дочь должны жить самостоятельно.

Поддерживали их, конечно, но в меру.

И вот когда Алла и Эдик остались вдвоем, случилось невероятное.

Невероятное для Аллы…

Эдик влюбился.

Сначала, как водится, скрывал это от жены, что было совсем нетрудно.

Алла даже в мыслях не допускала ничего подобного.

Нет, она, конечно, заметила изменения в поведении мужа, но списывала это на возраст, на занятость, на усталость. На привычку, в конце концов.

Даже когда Эдик не приходил домой ночевать и рассказывал сказки, что он просто заснул у себя в кабинете, она верила. Не умела не верить. Ведь она по-прежнему любила его…

Когда ближайшая подруга попыталась открыть Алле глаза, она возмутилась:

– Как ты смеешь говорить гадости о моем муже?! Ты просто завидуешь моему счастью!

Подруга обиделась и ушла, бросив на прощанье:

– Когда он тебя бросит, не бегай ко мне плакаться. Не пущу.

Алла рассмеялась в ответ…

А через неделю Эдик ушел. Сказал, что встретил другую женщину, что любит ее и что хочет, наконец, стать счастливым…

Почти час Алла сидела, оглушенная тем, что услышала.

Машинально позвонила детям. Сообщила, что Эдик ушел к другой женщине, и теперь у них нет отца.

Дочь отреагировала спокойно:

– Мамуль, не расстраивайся. Зато теперь ты абсолютно свободна. Поживи для себя. А папа еще пожалеет, что сделал это.

Словом, сочувствия от дочери Алла не услышала.

Сын отреагировал совсем иначе. Через полчаса после звонка матери, он был у нее.

И как раз вовремя: понимание того, что произошло, проникло, наконец, в сознание Аллы.

Она рыдала в голос, говорила, что ничем не заслужила такого предательства и не сможет его пережить.

– За что? – кричала она, обращаясь к сыну, – за то, что всю жизнь была ему опорой? За то, что двоих детей родила? Что верила, что поддерживала во всем?! Как он мог?! Заменить меня на какую-то девчонку?! Ей, наверняка, лет не больше, чем тебе! Под@лец! Глеб видел, как страдает мать, слушал ее горькие, отчаянные слова и в душе у него все переворачивалось.

Все, во что он свято верил, рухнуло на глазах.

Ведь он с детства считал, что его папа с мамой – самые лучшие, самые замечательные люди на земле. Что они любят друг друга. Что он должен на них равняться. И он равнялся… Особенно на отца.

В понимании Глеба именно таким, как папа, должен быть настоящий мужчина: надежным, верным, великодушным и щедрым. О верности ‒ даже речи не было. О том, что отец может изменить матери Глебу просто никогда в голову не приходило…

Теперь парень не ощущал ничего, кроме ненависти к отцу. Действительно, как он мог так бесчеловечно поступить с мамой? Предать ее чувства? А его? Как он мог предать его, Глеба? Ведь он так верил в него! И любил! Любил безусловно!

Глеб гладил плачущую Аллу по голове и приговаривал:

– Ничего, мамочка, ничего…, все будет хорошо. Я точно тебя никогда не брошу. Мы будем вместе. Всегда…

Он переехал к матери. Отказался от встреч с друзьями и прочих молодежных развлечений. Все свободное время проводил дома.

Выслушивал страдальческие речи матери, успокаивал, пытался отвлечь. Чуть ли не силком выводил на прогулку…

Что еще мог сделать сын для своей матери?

Эдик тем временем ясно понял, что поторопился уйти от жены. Хватило месяца, чтобы полностью разочароваться в своей юной избраннице и затосковать по привычному образу жизни.

И он пришел к Алле с повинной…

Сказал, что любил, любит и будет любить ее одну. Что это было какое-то помутнение рассудка. Что без Аллы и детей он не представляет себе своей жизни…

И Алла ему поверила.

И, конечно, простила… Тридцать пять лет просто так из жизни не выбросишь…

Наступил день, когда Эдик вернулся домой.

Увидев Глеба, он широко улыбнулся, расставил руки, предлагая сыну броситься к нему в объятия, но…

Глеб подошел к отцу и, глядя ему прямо в глаза, прохрипел:

– Никогда тебя не прощу…

Вечером Глеб не пришел ночевать. Алла ему позвонила, попросила прийти.

Глеб позвонил в дверь рано утром. Через две недели.

– У тебя же есть ключ, – удивилась Алла, – зачем звонишь?

– Вот он, возьми, – сын положил ключ на стол, – мне он больше не нужен. Как ты могла?!

***

После ссоры с сыном и его «Прощай!», уже прошло несколько месяцев.

Глеб ни разу не позвонил. Не приехал.

Его квартира закрыта, он точно там не живет.

Где он, Алла не знает.

Дочь, которая иногда забегает к родителям, тоже не в курсе, куда и как надолго уехал Глеб. Переживаний матери она не понимает. Даже возмущается:

– Ну, чего ты слезы льешь? – говорит она, когда Алла заговаривает о Глебе, – он уже большой мальчик, не пропадет. Подумаешь, обиделся! За что? Другой бы радовался, что родители снова вместе. Ничего. Перебесится и вернется.

Эдик дочку поддерживает:

– Какое право он имеет судить нас? Взрослым себя возомнил? Никакого уважения! Вырастили сыночка на свою голову!

Алла слушает мужа и не верит ни одному его слову.

Вспоминает, как заботился о ней сын в трудную минуту. Как поддерживал. Как утирал ей слезы…

Он, а не его отец.

И все чаще Аллу посещает чувство, что она теряет самое дорогое, что у нее есть в жизни. Самое надежное…

«Только бы он вернулся, только бы дал о себе знать, – думает она по ночам, – я бы все исправила»…

– А что бы ты исправила? – спросила как-то подруга, отношения с которой снова восстановились, – ушла бы от мужа? Ради того, чтобы потешить самолюбие сына?

– Ради того, чтобы вернуть его доверие.

– Доверие?

– Конечно. Я ведь всю свою боль тогда на него вывалила, а потом, когда Эдик вернулся, ничего не объяснила. Еще и не звонила две недели, словно Глеб стал мне не нужен. Так что правильно он обиделся. Я виновата. И в том, что он отца ненавидит – моя вина. Не надо было втягивать его в наш конфликт.

– Ну, знаешь, если бы знал, где упадешь, соломки постелил бы.

– Вот и я говорю: я здесь, на месте. А мой сын – неизвестно где. Разве могла я предположить, что так будет? Я тебе больше скажу: если ради возвращения Глеба, мне понадобится развестись с Эдиком, я это сделаю.

– Но это же глупо!

– Почему? Чем дольше сын отсутствует, тем сильнее меня раздражает муж. Я постоянно думаю про его предательство. Не могу забыть. Да и не хочу. Зря я его назад пустила. Так что, если придется выбирать, я выберу Глеба. Вот только где он сейчас? Хоть бы словечко прислал… – Пришлет, Аллочка, обязательно пришлет, – расчувствовалась подруга, – потерпи. Время лечит и все расставляет по местам.

– Скорее бы уже, – прошептала Алла, смахнув набежавшую слезинку…

Источник