Он ждал от меня участия — совета, поддержки, хотя бы сочувствия. Но я молчала. Просто наблюдала за этим сломленным, ожесточённым мужчиной и впервые не ощущала ничего. Совсем ничего.
— Почему ты молчишь?! — вспыхнул он. — Тебе всё равно? Наплевать, что твоего мужа, который тебя кормит, одевает, обеспечивает, втоптали в грязь?!
И тут его осенила «блестящая» мысль — порождённая отчаянием и страхом. Взгляд его вспыхнул безумной решимостью.
— Я знаю, что нужно сделать! Я всё исправлю. Я докажу этому Шевченко, что я не просто винтик в системе. Приглашу его к нам на ужин!
Я медленно подняла глаза.
— Да-да! В непринуждённой обстановке люди раскрываются по-настоящему. Он увидит мой дом, моё положение. А ты… — он метнул в мою сторону взгляд хищника. — Ты постараешься изо всех сил. Покажешь ему крепкий тыл: идеальную жену и образцовое хозяйство. Это твой единственный шанс хоть как-то пригодиться.
Он был уверен в хитроумности своего плана. Думал использовать меня как эффектный антураж.
И тогда внутри меня что-то щёлкнуло. Внезапно вся картина предстала передо мной во всей полноте: буря, которую он сам же и вызвал своими руками. И я поняла — это мой момент.
— Хорошо, — произнесла я спокойно. Он даже не уловил подвоха в моём голосе. — Я устрою ужин.
Ровно в семь раздался звонок в дверь — словно по сигналу.
Богдан, который последние полчаса метался по квартире как заведённый, вскочил и кинулся к входу с лицом полным показного радушия…