Много лет назад Тамара предпочитала не вспоминать то, что с ней случилось. Вела тихий образ жизни, держась в стороне от чужих забот и проблем.
Если к ней обращались за помощью, она неизменно приходила на помощь, однако никогда не вмешивалась без приглашения.
Её восприятие мира было острее, чем у любого дикого животного. Она улавливала присутствие людей по легкому движению воздуха.
Запахи выдавали ей заболевания или эмоциональное состояние тех, кто находился рядом.
Однажды к ней на приём пришёл мужчина и спросил:
— Как вам удаётся это? Я специально принял душ и оделся в чистую одежду. За полчаса пути до вашего дома на улице не успел впитать никаких посторонних запахов, а вы меня словно обнюхали, задумались и точно поставили диагноз.
Тамара чуть улыбнулась уголками губ:
— Люди, страдающие от болезней, излучают особый аромат отчаяния. Нужно только научиться распознавать источник этого запаха безысходности.
Постижение того, что другим кажется непостижимым и невозможным.
Но этот гость проявил чрезмерное любопытство.
— Скажите, вы ведь помогаете многим, я в этом уверен. Я не просто так к вам приехал. Но почему же вы не можете помочь самой себе? Извините за такой вопрос, но мне кажется это несправедливым.
Тамара только пожала плечами:
— У меня нет возможности помочь себе. Это нельзя исправить травами. Потому что это не болезнь. Это скорее последствия работы разума.
— Иногда бывает так: человека напугали или случилось нечто ужасное, и он теряет дар речи или начинает заикаться пожизненно. Со мной произошло нечто похожее, только я перестала видеть.
Так она впервые заговорила о своей слепоте. И то лишь потому, что перед ней стоял человек, чья смерть казалась неизбежной. В его душе плескалось безграничное отчаяние. Полное, без единого лучика надежды.
Тамара словно ощущала огонь внутри него. Ему оставалось совсем немного.
В свой выходной день, как обычно, Тамара направилась в лес. Рядом шагал Бобик — крупный, лохматый пёс. Сообразительное и воспитанное животное, которое, однако, позволяло себе шалости, когда никто не видел.
Тамара улыбалась, слушая его прыжки. Она прекрасно знала, что как бы он ни резвился, он всегда держал её в поле зрения. Если же она вдруг оступалась или качалась, Бобик молниеносно подбегал и оказывал поддержку своим боком.
В Лазурном, где проживала Тамара, её считали старушкой. К ней обращались исключительно как к «бабушке Тане», и она ни разу не возражала. Только чуть ниже натягивала платок, чтобы скрыть лицо.
Никому не хотелось раскрывать, что ей всего только в следующем году исполнится пятьдесят. Пусть думают, что она бабушка — меньше будет лишних вопросов.
Внезапно Тамара застыла на месте. Почувствовала, что Бобик тоже прекратил движения. Она вслушалась. Потеряв зрение, стала обладать удивительно острым слухом.
Где-то вдали двигался автомобиль. Машина направлялась к её дому, приближалась всё ближе. Бобик прижался к её ноге, давая понять о своей поддержке.
— Тише, Бобик, может, это не к нам, — прошептала женщина.
Однако машина остановилась у её калитки. Они с псом подошли к ней. В душе Тамары зародилось беспокойство. Когда приезжали за помощью, она испытывала совсем другие чувства. Сейчас же казалось, что к ней идёт беда, принесённая незнакомцем.
Дверь автомобиля распахнулась, и она услышала:
— Зачем ты это делаешь? Ведь понимаешь, если врачи не смогли помочь, то какая знахарка в глухом Лазурном справится?
— Вот здесь ты заблуждаешься. Посмотри сам, как всё складывается идеально. Я долго возила тебя по врачам, правда? Очень заботливая супруга. Ничего не помогает, правда? А теперь я в отчаянии хватаюсь за последнюю надежду — эту женщину.
— Везу тебя к знахарке. Может, нетрадиционная медицина поможет. А я — заботливая жена. И то, что ты умрёшь здесь, а не дома, даже лучше, согласись. Свежий воздух, природа. Может, ты успеешь полюбоваться красивыми закатами. Посмотри, как я о тебе позаботилась. Даже кресло привезла.
— Какая же ты мерзавка. Зря стараешься. Все счета заблокированы.
— Ничего, я подожду. Как только вступлю в наследство, блокировка снимется. И я не думаю, что это займет много времени. Если бы ты только знал, как ты мне надоел. Я не могу смотреть на тебя, понимаешь? Жить с осознанием, что рядом почти труп.
Мужчина тяжело выдохнул:
— Может, ты и права. Лучше умереть среди диких животных, чем с такой гиеной, как ты. Уезжай.
Дверь машины захлопнулась. Мотор завёлся, и автомобиль быстро умчался.
Тамара сразу узнала знакомый женский голос. Когда-то эта женщина приезжала к ней, предлагала крупную сумму за травы, чтобы постепенно отравить мужа. Она не понимала, что здесь жизнь не измеряется деньгами.
Тамара ощутила, что мужчина устремил на неё взгляд:
— Здравствуйте. Извините, меня бросили здесь, а добраться самостоятельно я не в состоянии.
Она застыла на месте. Этот голос казался ей знакомым, но память не могла подсказать, откуда именно.
— Здравствуйте, — ответила она.
Со своим Бобиком она подошла немного ближе. Пёс проявлял беспокойство, и Тамара понимала причину. Мужчина, по всей видимости, сидел прямо на земле.
Нужно было помочь ему пересесть в коляску, о которой упоминала женщина. Тамара быстро нащупала в пространстве тростью нужный предмет.
— Вот она, — склонилась, ощупала руками и собрала конструкцию.
В её окружении попадалось немало людей, передвигавшихся на таких приспособлениях. Она приблизила коляску к мужчине:
— Садитесь, пожалуйста.
— Не могу. Некуда держаться.
— Бобик, помоги.
В ответ мужчина скептически хмыкнул, а затем с удивлением произнёс:
— Ты даже умнее некоторых людей!
После небольших усилий, сопровождаемых тяжёлым дыханием, мужчина устроился в кресле.
— Сейчас вам всё равно никуда не выбраться. Давление начнёт подниматься, скоро станет критическим, — ласково коснулась онемевшей руки его головы.
Он вздрогнул:
— Откуда вы это знаете?
Что-то заиграло в её душе. Вот сейчас, в этот момент, должно было произойти озарение, и она вспомнила бы, почему голос кажется знакомым. Но память вновь ускользнула.
Тамара почувствовала раздражение. Это случалось впервые. Обычно она всегда всё помнила, всегда держала ситуацию под контролем, а тут мозг будто играл с ней злую шутку. Как тогда…
Много лет назад. Тридцать. Точнее, почти тридцать один. Тамара тогда была молодой, красивой, полной планов и надежд.
Она отправилась в Житомир с намерением учиться, работать и покорять мир. Там, через два дня, она встретила его. Он стал для неё всем — воздухом, светом, смыслом жизни. Он любил её, и она точно это ощущала.
Позже она узнала о беременности. Испытывая нетерпение, она поспешила сообщить эту радостную новость любимому и пришла к нему домой. Но увиденное перевернуло её мир. В постели с ним была другая женщина.
Это было не просто предательство — это стало началом полного помутнения рассудка. Тамара выбежала на улицу, не обращая внимания на дорогу.
Иногда остановки были необходимы — её буквально выворачивало наизнанку, словно хронического алкоголика после запоя.
Всё, чего она хотела — исчезнуть. Уйти настолько далеко, чтобы никогда никого больше не видеть.
Она побежала к реке, к тому месту, где часто проводила время с Игорем. Лёгла на траву, глядя на солнце, на закат, понимая, что светило кажется мутным, тусклым, будто покрытым пылью. Потом оно превратилось в расплывчатое пятно, и всё вокруг исчезло.
Утром её обнаружили случайные прохожие. Позвонили в скорую и полицию. Перед ними лежала живая девушка, которая не двигалась, а её глаза были безжизненными.
Тамара почти ничего не помнила из тех дней. Единственное — всё время было темно и страшно. Слышала о врачах, обследованиях.
Слышала, что ребёнка она потеряла. Но для неё этого ребёнка никогда не существовало. Всё, что случилось до момента наступления тьмы, стерлось из памяти и никогда не вернулось.
В этот дом она попала совершенно случайно. В приюте, где оказалась, одна старушка долго рассказывала ей о Лазурном, лечебных травах и простой жизни.
У Тамары не оставалось ни семьи, ни имущества, кроме старенькой избушки в двухстах километрах от Житомира, которая, скорее всего, уже развалилась. И она решилась переехать.
Тамара готовилась к новой жизни, училась жить заново. Доктор интересовался:
— Как ты собираешься жить одна?
— Как-нибудь… Ведь люди как-то живут, — отвечала она.
— Возможно, это даже к лучшему. Может быть, там тебе что-то поможет, и зрение вернётся. Хотя, конечно, тебе бы показаться профессорам. Твой случай необычен. За всю практику я подобных почти не встречал.
— А в том случае, о котором вы говорите, зрение восстановилось? — поинтересовалась Тамара.,— Нет. Женщина не выдержала. Она прожила всего пять лет и сама ушла.
— Понятно.
— Но не теряй надежды. Чудеса иногда случаются.
Тамара изо всех сил старалась. Она поднималась, заново училась воспринимать окружающий мир. Вспоминала рассказы пожилой женщины, пробовала каждую травинку, вдыхала их аромат. Постепенно ей показалось, что она начала ощущать растения каким-то особым чутьём.
Сначала она помогла женщине преодолеть алкогольную зависимость мужа, затем постаралась облегчить состояние человека, страдавшего от высокого давления, потом — третьему…
Деньги она за помощь не брала. Если кто-то оставлял продукты — принимала с благодарностью.
Однажды один из посетителей пришёл снова и привёз ей Бобика. Тогда это был щенок. Но как только собака лизнула Тамару, она сразу поняла: это станет её самым верным другом на долгие годы.
В доме она отлично ориентировалась. Тем временем состояние мужчины ухудшалось. Тамара быстро заварила травяной настой и положила рядом:
— Пейте.
— Фу, какая гадость, — поморщился он.
— Пейте, пока ещё чувствуете запах. Когда аромат исчезнет, пить будет уже поздно — бесполезно.
Мужчина выпил, и Тамара сделала знак:
— А теперь ложитесь. Скоро уснёте.
Он послушно устроился на деревянном диване с толстым матрасом. Тамара услышала ровное дыхание и облегчённо вздохнула.
Она выпрямилась, сняла платки и объёмную куртку, которые обычно надевала, выходя на улицу, чтобы избежать лишних вопросов и любопытства.
Кто этот гость? Почему голос кажется ей знакомым? Тамара присела рядом с диваном и положила руку на его лоб. Вдруг глаза начали гореть. Она отдернула руку. Невероятно! Неужели это кто-то из её прошлого?
Она снова положила руку на лоб.
— Таня? — тихо спросил мужчина.
Она медленно убрала руку. Глаза горели болью, которая только усиливалась. Сердце колотилось, ушах звенело.
Произошло то, что не должно было.
— Игорь? — голос дрожал.
— Таня?
— Это невозможно. Это какой-то бред…
— Но ты же умерла много лет назад. Я искал тебя. Поднял на ноги всех, но мать даже показывала могилу твою. Я чуть не сошёл с ума. У меня дома постоянно были врачи, Таня.
Тамара молчала. Закрыла глаза, пытаясь прийти в себя.
— Я тоже умерла. Умерла в тот момент, когда увидела тебя в постели с другой женщиной. Умерла. И наш ребёнок тоже погиб.
— Таня. О чём ты говоришь? Какая постель? Какой ребёнок?
— В тот день я узнала, что беременна. Мы должны были встретиться вечером, но я не смогла ждать. Побежала к тебе домой. Мама сказала: «Ты дома». Я поднялась, а там…
— Подожди. В тот день, когда мы должны были встретиться вечером и ты исчезла, ты не могла видеть меня. Я уехал. Вернулся только к восьми. Я боялся, что ты меня не дождёшься под нашими часами. Пришёл — тебя нет. Пошёл в общежитие — и там тебя тоже не было.
Я рассердился. Подумал, что ты решила меня наказать. А я, между прочим, ездил за подарком тебе. Помнишь, ты хотела старинные часы с кукушкой? Говорила, это символ настоящей семьи. Я решил, что попрошу твоей руки не с кольцом, а с этими часами.
Глаза уже не жгло. Казалось, что кто-то нажимает на них и удерживает.
— Но там, в той комнате…,— В тот день мой двоюродный брат приезжал. Ах, мама! Судя по всему, она сильно обрадовалась, поняв, что теперь может нас рассорить. Таня, что с тобой произошло? Почему ты…
И она начала рассказывать. Говорила монотонно, не открывая глаз. Всё, что помнила. Даже то, что уже забыла.
— Моя девочка, сколько же ты перенесла… Но как ты могла поверить, что я… Ты же знала, что любил тебя больше всех на свете.
Тамара открыла глаза и закричала. Тут же потеряла сознание.
Бобик бросился к ней, а Игорь опустился на пол. После аварии он не смог восстановиться. Ходить не удавалось, а состояние всё сильнее ухудшалось.
— Таня! Таня!
Тамара медленно пришла в себя. Глаза невыносимо болели, но она понимала: вокруг уже не беспросветная тьма. Свет пробивался. Контуры предметов размывались. Моргнула — и стало немного легче. Вещи обретали очертания.
— Я вижу. Вижу!
В течение целого года Тамара боролась за Игоря. Вдруг у него появилось горячее желание жить.
— Танюшка, мы ведь совсем молоды. Я встану на ноги. Преодолею болезни. Мы вместе, понимаешь? У нас есть двадцать и даже больше лет, Таня!
Она улыбалась сквозь слёзы. Замачивала травы, чтобы рубцы рассосались — те, что мешали Игорю полноценно жить.
Ольга мчалась в автомобиле. Ей нужно было поскорее найти ту знахарку и расплатиться с ней. Она ведь прощала Игоря, или… Даже если нет, знает, кто это сделал, где. Лишь бы документы сейчас были в порядке. Она почти два года провела за границей с любовником.
А потом выяснилось, что у него была старая жена, перекрывшая ему денежные потоки. Вернувшись, Ольга надеялась, что здесь хотя бы всё спокойно. Но никто не знал о смерти её мужа. Никто. Теперь она сама всё выяснит.
Она мотала круги и никак не могла сориентироваться, чтобы добраться до домика. Вокруг всё перестроено. Новая лечебница, строятся дома. Вон, едет машина. Надо спросить у них.
Машина остановилась, и Ольга выскочила к водителю:
— Здравствуйте, скажите, тут раньше жила знахарка? Не могу дорогу найти.
Водитель снял очки и улыбнулся. Ольга отступила на шаг:
— Игорь!
— Это что, шутка какая-то?
Из пассажирского кресла вышла женщина. Красивая, хотя и в возрасте, уже не девочка.
— Зачем вы приехали? — спросила она.
— Это вы?
— Да нет, что за глупости? Вам же под девяносто лет, если не больше.
— Игорь, как ты ещё живой?
Он расхохотался. Ольга поняла, как теперь выглядит. Разочарование было таким сильным, что она выкрикнула:
— Не может такого быть! Врачи говорили — максимум полгода, и всё. Слышь меня?
— Слышу. И послушай меня. Дом-то настоящий твой был? Кстати, при разводе я его оставил тебе. Живи. На столике лежат свидетельство о разводе и документы на дом.
— Живи? А деньги?
— Нет, развод я тебе не дам.
— Ольга, не смей так говорить. Я уже полгода как женат на любимой женщине.