— Я… я просто переживала за сына, — пробормотала она, впервые за весь разговор утратив привычную уверенность.
— Переживали, — повторила я с усталостью в голосе. — Давайте говорить откровенно. Вы не хотите, чтобы за вами ухаживала невестка как таковая. Вы хотите, чтобы это делала именно я. Потому что мной проще манипулировать. Потому что я здесь чужая. Потому что можно давить на то, что я живу в этой квартире и ношу фамилию вашего сына. А Марии вы таких слов не скажете — вдруг обидится и перестанет навещать.
Она промолчала, и в этом молчании было больше признания, чем если бы она заговорила.
— И ещё одно, — добавила я. — Вам пятьдесят восемь лет. Это не тот возраст, когда требуется постоянный уход. У вас гипертония? Так таблетки помогают держать её под контролем. Спина болит? У кого после сорока она не болит? Вы спокойно передвигаетесь по дому и вне его: ходите в магазин, встречаетесь с подругами в парке… Вам нужна не сиделка — вам нужно общество. Просто вы привыкли быть в центре внимания и тяжело переносите одиночество.
Ярина опустилась обратно в кресло и впервые за всё время выглядела по-настоящему растерянной.
— Значит, откажешься?
— Да, — твёрдо ответила я. — Именно так. Я не собираюсь бросать работу ради того, чтобы стать домашней прислугой. Если вам действительно необходима помощь — наймите сиделку или поговорите с Марией: пусть навещает вас чаще. Или обратитесь к Назару: может быть, он сможет проводить с вами больше времени. Но это не моя обязанность.
— А что же мне людям сказать? — прошептала она почти жалобно. — Все будут судачить: мол, невестка бросила свекровь!
Я тяжело вздохнула.
— Ярина, всем всё равно на самом деле. Ваши приятельницы из парка, которые якобы возмущаются моей «неблагодарностью», сами давят на своих родственников точно так же. У каждого свои заботы и трудности. А если кто-то решит осудить вас или меня — пусть сами приходят ухаживать.
Она долго смотрела на меня взглядом полным эмоций: обида сменялась гневом и снова переходила в растерянность.
— Назар об этом узнает… — наконец произнесла она тихо.
— Пожалуйста! — пожала плечами я. — При нём готова повторить каждое слово дословно. И мне даже интересно услышать его мнение: почему это ухаживать за его матерью должна именно я?
Свекровь поднялась с кресла и вышла из комнаты молча; через несколько секунд хлопнула дверь её спальни.
Я опустилась на диван и закрыла глаза; руки дрожали от напряжения и выброса адреналина.
Позже вечером Назар вернулся домой и сразу попал в напряжённую атмосферу: Ярина сидела на кухне с заплаканными глазами; муж смотрел на меня вопросительно.
— Что произошло?
— Спроси у своей жены! — процедила свекровь сквозь слёзы.— Спроси её самой… как она сегодня со мной разговаривала!
Назар перевёл взгляд на меня с недоумением:
— Оксана?
— Твоя мама предложила мне стать ей сиделкой, — спокойно сказала я.— Я отказалась помочь таким образом… Вот и весь разговор.
— Сиделкой?.. Мам… о чём ты говоришь?
Ярина всхлипнула:
— Я всего лишь хотела немного помощи от Оксаны… Давление измерить… обед приготовить… А она наговорила мне ужасных вещей!
Назар нахмурился:
— Каких именно?
Я подошла ближе к нему:
— Назар… давай без иллюзий: твоя мама считает нормальным требовать от меня ежедневного ухода вместо Марии: готовить еду каждый день, сопровождать к врачам, быть рядом постоянно… при этом бросив свою работу! Я отказалась и объяснила почему прямо и честно… возможно резко – но искренне.
Он замолчал; видно было как он пытается подобрать слова тактично – чтобы никого не задеть ни меня ни мать.
Наконец он спросил:
— Мам… а почему ты просишь об этом не Марию?
Ярина всплеснула руками…