— А у тебя, Тамара, всё по-прежнему, да? Этот изношенный комодик ещё твоя бабушка ставила, — голос Ирины Петровны звучал с явным оттенком снисхождения.
Тамара сидела у окна в своей двухкомнатной «сталинке», доставшейся ей по завещанию от бабушки. Эта квартира была для неё опорой, её маленьким миром. Её супруг, Александр, в последнее время всё чаще оставался ночевать «у мамы».
— Тамара, я ведь не вмешиваюсь, — продолжала свекровь. — Но жить на два адреса — это нелепо. Вы бы переехали ко мне, комнат больше, ремонт свежее. А эту квартиру — сдавать. Или, в перспективе, продать. Всё равно она «как бы не совсем твоя», ведь тебе её бабушка оставила.
— То есть «не совсем моя»? — повернулась Тамара.
— Ах, да что ты так! Я просто по-хозяйски говорю. Мы же одна семья.
— Угу. Одна. Только ключи у всех разные, — пробурчала Тамара.
— Ключи — не проблема. Надо будет сделать запасную копию, вдруг ты уедешь.
Тамара вышла из кухни и заперлась в ванной. Вдруг она осознала: всё только начинается. И моль на обоях — не единственный недруг, который собирается поедать её дом.
Ирина Петровна не унималась. Она встретилась с бывшей соседкой Тамары, риэлтором Светланой Михайловной.
— Мне нужен совет, — говорила она. — Если, скажем, Тамара временно исчезнет из этой квартиры, могу ли я её сдать? А если доверенность «как бы» оформится? Например, если она доверит Александру, а он — мне.
— Тогда это возможно. Но ты серьёзно рискуешь, — ответила риэлтор.
— Она не чужая. Она из моей семьи. Это вообще несправедливо — иметь недвижимость и не делиться.