Она присела рядом на кровать и крепко обняла оцепеневшую от неожиданности старушку. Та не могла осознать происходящее — всё казалось ей сном, иллюзией, плодом воспалённого воображения.
— Доченька?.. — прошептала она еле слышно. — Это правда ты? Неужели ты? Как ты меня нашла?.. — Она вглядывалась в лицо женщины в белом халате, пытаясь разглядеть знакомые черты той маленькой девочки, которую когда-то оставила. По её морщинистым щекам струились слёзы, и она даже не пыталась их вытереть.
— Тихо-тихо, мамочка… сейчас главное — не плакать! — сквозь слёзы улыбнулась Юлия и сама промокнула глаза. — Когда я увидела твою медицинскую карту, сразу обратила внимание на фамилию — Левченко. Такая же была у меня до замужества. А потом заметила имя и место рождения… и всё внутри перевернулось. Я не знаю, почему ты сказала, что у тебя нет детей… но я ни капли не держу зла. У каждого своя судьба. Я рассказала обо всём мужу, Дмитрию — он у меня кардиолог. Именно он настоял на том, чтобы провести генетический тест по всем правилам. Он сам взял анализы и организовал всё необходимое. Вот результат… официальное подтверждение: ты моя мама, а я твоя дочь.
Татьяна никак не могла прийти в себя от потрясения и счастья одновременно. Она лишь крепко держала руку дочери, словно боялась, что та исчезнет как мираж.
— Прости меня… родная моя девочка… прости за то, что оставила тебя тогда… за то, что не искала раньше! Как же ты жила без меня? Как справлялась?
— Всё было хорошо, мама… Меня очень любила бабушка Ганна. Она умерла, когда мне исполнилось двадцать лет — я тогда уже училась в медицинском институте. На похоронах мне помогал Дмитрий — мы с ним тогда уже встречались… Мы поженились ещё студентами: было непросто, но мы выдержали всё вместе. Сейчас у нас двое детей — твоих внуков! Они уже почти взрослые… И они так счастливы узнать о тебе!
— Доченька… как будто во сне живу… словно попала на другую планету… Это же настоящее чудо! — Татьяна продолжала держать её за руку с такой силой, будто боялась снова потерять связь с реальностью. — Если бы не эти глаза… если бы не эта больница… Это сам Господь привёл меня сюда! Он дал нам шанс встретиться!
— После выписки мы заберём тебя к нам домой. У нас просторный дом: уже готовим для тебя комнату! Теперь ты больше не одна… Ты дома теперь, мама.
В ту ночь Татьяна снова не сомкнула глаз – но теперь причиной была вовсе не тревога или боль: её переполняло оглушительное счастье. Она думала о будущем – о тех самых внуках, которых ей только предстояло узнать ближе… «А если они спросят: “Бабушка… где же ты была все эти годы?” Что я им скажу? Что искала своё счастье вдали от них – и так его и не нашла?.. Нет – я расскажу им всю правду… Чтобы знали… чтобы понимали цену семьи и берегли её». В душе она благодарила Бога за это чудо: теперь у неё есть родные люди; есть кому подать стакан воды в старости… «Лишь бы простили…» С этой светлой надеждой она наконец уснула – а на лице застыла тихая улыбка умиротворения.
Жизнь Татьяны начала налаживаться. Дочь простила её – а вместе с прощением пришло такое тепло и понимание, что старая боль постепенно начала угасать. Она знала: заслужила это прощение всей своей долгой жизнью раскаяния – и теперь смерть больше её не пугала.
Зять Дмитрий – солидный мужчина с добрым сердцем (она называла его «настоящим доктором») вскоре повёз их с Юлией обратно в деревню собирать вещи для переезда. Свою козочку Машку Татьяна без сожаления подарила соседке Ганне – та была несказанно рада подарку; но ещё больше радовалась за свою подругу-соседку: ведь та вернулась к жизни по-настоящему счастливой женщиной – зрячей снова душой и окружённой заботливой дочерью и добрым зятем.
И даже в выцветших глазах Ганны стояли слёзы – но это были слёзы чистой радости за то счастье, которое пусть поздно… но всё-таки пришло к их дому.