— Ну и кто тут у нас героиня офиса? — сказала Вика, переставляя чашку кофе на край стола Александры. — Работаешь днём и ночью, да ещё и дома, наверное, делаешь отчёты? Зачем так упахиваться?
Александра поглядела на подругу напряжённым взглядом. Она и правда устала. Последние месяцы были похожи на бесконечную цепочку: офис, совещания, отчёты. А дома — Гриша, который, кажется, только и делал, что смотрел сериалы и временами выслушивал звонки своей мамы, Инессы Юрьевны.
— Знаешь, я как-то привыкла надеяться только на себя, — пожала плечами Александра. — Гриша говорит, что я слишком увлечена карьерой и не уделяю ему внимания. А с другой стороны, помощи от него я не вижу.
— Виделась с его мамой? — поинтересовалась Вика сочувствующим тоном.
— Нет, и не жажду, — тяжело вздохнула Александра. — Инесса Юрьевна всегда найдёт причину, чтобы зацепить меня: то детей я не рожаю, то еду не так готовлю, то квартиру обставила без её совета. Говорит, я давлю на её сына, что я тут чуть ли не глава семьи.
Вика присвистнула, закатила глаза:
— А что Гриша?
— Считает, что я не ценю его «усилия». Хотя каких усилий? Он работал на полставки, а недавно уволился, потому что «начальник — дурак». И не сказал мне… Я узнала случайно.
Александра покачала головой, закрыла ноутбук и взяла сумку. Она чувствовала, что пора уходить из офиса, чтобы хоть немного побыть дома, но и дома перспектива конфликта не грела душу.
Тем же вечером Гриша сидел за кухонным столом, листая ленту в телефоне. При виде супруги он мгновенно принял недовольный вид:
— Ну, наконец-то. Я тут один, еду не заказывал, а у меня как-никак день сложный.
Александра скептически осмотрела стол: ни тарелок, ни приборов, ни намёка на ужин.
— Сложный день? — переспросила она, старательно сдерживая сарказм.
— Ну да, — Гриша отвёл взгляд, — я с мамой общался, она спрашивала, когда мы уже подумаем о детях. Говорит, что тебе пора в декрет, а ты, вместо этого, только по офисам бегаешь. Ей кажется, что ты меня не уважаешь.
Александра вспомнила слова Вики и на миг прикусила губу, чтобы не высказать всё, что думает. Но не сдержалась:
— Прости, но работать кто будет? У нас кредит на машину. Да и в квартире нужно делать ремонт. Ты же уволился и пока ничего не приносишь домой, кроме недовольства.
— Ты мне этим укоряешь? — Гриша надулся. — Не ценишь, что я вообще-то старался, пока у меня там были терки с начальством?
Она хотела ответить, но усталость одёрнула за рукав: бессмысленно спорить. Поела наспех, взяла папку с документами и ушла в спальню. Доносились только обрывки Гришиного ворчания: «Она теперь меня не замечает… Вечно сидит за бумагами…»
На следующий день, когда Александра была ещё на работе, в её собственной квартире завязался разговор. Гриша позвонил маме по видеосвязи:
Мам, она меня совсем не слушает. Говорит, денег не хватает. Я предложил, что пора детей заводить, а она отмахивается: нет времени.
Инесса Юрьевна, всегда при параде, с аккуратной укладкой и строгими глазами, поджала губы:
— Так поставь ей ультиматум. Или она уходит в декрет, или развод. Она по-другому не поймёт, поверь моему опыту.
Гриша смутился:
— Я не уверен… Она ведь правда много работает, может, у неё свои планы.
— Вот и прекрасно. Если у неё «свои планы», значит, ты там лишний. Я нашла тебе хорошую девушку — Люсю, знакомая моя. У неё и характер помягче, и готовит она отлично.
Тихо заскрипели зубы Гриши. Он понимал, что мама не шутит.
Александра возвращалась домой поздно, надеясь на тихий вечер. Но, открыв дверь, услышала громкие голоса. На пороге гостиной её встретила женщина лет шестидесяти, вся в серьёзном пафосе, словно на приёме у высокопоставленных персон. Это была Инесса Юрьевна, которая обычно появлялась неожиданно.
— О, здравствуй, девушка. Пришла наконец… — процедила свекровь. — Собирай манатки, деточка, и на все четыре стороны! Это квартира моего сына, а я нашла ему достойную замену.
Александра оторопела:
— Что значит квартира вашего сына?
— Вот именно, — вмешался Гриша, стоя чуть поодаль. — Мама считает, что мы должны разойтись. Мне нужна любящая жена, дети, уют, а ты… ты носишься по работе, словно белка в колесе.
И тут из-за спины Инессы Юрьевны вышла какая-то Люся — довольно кукольного вида девушка, с укладкой и заливистым смешком:
— Гриш, я же говорила, всё решим, только позови.
— Секундочку, — подняла руку Александра. — Давайте уточним пару моментов. Во-первых, эта квартира моя.
Она чуть не рассмеялась, но взяла себя в руки.
— Зарегистрирована на меня. Я купила её ещё до свадьбы.
— Что? — выкатила глаза Инесса Юрьевна. — Гриш, разве это правда?
Тот покраснел, начал что-то бормотать. Да, формально жильё оформлено на Александру, но свекровь, очевидно, считала, что раз «девочка» вышла замуж за её сына, значит, всё становится его собственностью.
Люся, заметив неловкую паузу, пискнула:
— А машина?
— И машина моя, — спокойно ответила Александра. — Я её купила, чтобы ездить на работу по разным филиалам. Платёж за кредит я вношу каждый месяц. Гриша тут ни при чём.
— Ну-у… — Инесса Юрьевна запнулась. — Но ведь он твой муж, значит, и это его.
Александра уставилась прямо на свекровь:
— Вы вообще в курсе, что Гриша уволился?
— Что? — лицо Инессы Юрьевны стало неестественно бледным. — Мой сын не может сидеть без дела, он же мужчина!
Гриша развёл руками, пробуя оправдаться:
— Там начальник придирался, я решил уйти… пока.
— Вот значит как. Мало того, что жена с утра до вечера пашет, так ещё и всё твоё имущество — это, оказывается, её имущество…
Инесса Юрьевна обвела глазами квартиру, словно впервые осознала реальность.
Александра, не желая растягивать этот спектакль, сделала глубокий вдох и спокойно сказала:
— Уважаемая Инесса Юрьевна, дорогая Люся и любимый муж… У меня к вам предложение: раз уж вы считаете, что я загостилась, потрудитесь все дружно покинуть мою квартиру. Нагло звучит? Возможно. Но дверь за вами я сейчас закрою и замки сменю.
Она прошла к входной двери, повернулась и вскинула бровь:
— Кто первый?
Инесса Юрьевна сделала шаг вперёд, потрясая сумкой:
— Девочка, да ты понимаешь, на что идёшь? Я всё устрою, моему сыну найдётся жильё, а тебе придётся…
— Замолчите, — Александра неожиданно повысила голос, стукнув ладонью о стену рядом с дверью. — Можете устраивать всё что угодно. Но не здесь. Эта квартира не ваша, не Гришина и не Люсина. Все вон!
Люся, запинаясь, попыталась высказать протест, мол, «Гришенька мне обещал…». Но, увидев Александрин взгляд, только схватила халат, который зачем-то принесла с собой, и неловко пошла в сторону двери.
Гриша нервно играл с ключами от машины, словно надеялся сохранить хоть что-то из того, что считал своим. Но Александра протянула руку:
— Ключи… или я позвоню в банк, а дальше всё пойдёт по статье. Машина тоже моя.
Он растерянно протянул связку, не вымолвив ни слова. Тогда Инесса Юрьевна, стоя уже в дверях, хотела было разразиться очередной тирадой, но Александра опередила её:
— И спасибо, кстати, за всё. Теперь я свободна от мучений. Всего вам хорошего.
Дверь захлопнулась.
Александра, чувствуя дрожь в коленях, облокотилась о стену. В ушах всё ещё стояли крики свекрови и жалостливо растерянный взгляд Гриши. Но вместе с тем на сердце было вдруг легко. «Наконец-то всё закончилось…»
Она прошла в гостиную и устало опустилась на диван. Ей вдруг показалось, что квартира стала просторнее — без чужого возмущения, без постоянных упрёков и вечного напряжения. «А ведь всё благодаря самой Инессе Юрьевне. Сама устроила скандал, притащила эту Люсю… Пожалуй, это и толкнуло меня на решительные меры».
Александра с облегчением улыбнулась:
— Спасибо вам, Инесса Юрьевна. И правда помогли избавиться от проблем.
Так она и осталась в комнате, прислушиваясь к абсолютной тишине и думая о том, что у неё теперь есть свобода — и возможность жить так, как хочется ей самой.
