Рынок в Виннице напоминал огромный улей, наполненный жизнью. В этот жаркий июльский день жители города заполнили узкие меж прилавками проходы, уставленные овощами, фруктами, зеленью и всем тем, что даёт лето.
Кто-то громко вел торг, кто-то весело смеялся, обнимая пакеты, наполненные сочными персиками и душистыми помидорами.
Игорь, высокий мужчина чуть старше тридцати, с короткой бородой и усталым взглядом, привычно отправился на рынок. Он не приветствовал супермаркеты — там всё казалось ему неестественным.
Здесь же всё было настоящее: огурцы покрытые живыми пупырышками, помидоры, напоённые солнцем, и разговоры — громкие, живые, как родные.
Медленно продвигаясь вдоль рядов, выбирая спелые персики, он заметил маленькую старушку у одного из овощных прилавков.
Она выглядела совсем крошечной на фоне ярких рядов: тёмное платье, потрёпанная сумка через плечо, аккуратный седой пучок. Застыла, наклонившись над ящиком с кабачками. Не перебирала, просто смотрела.
Игорь собирался пройти мимо, но что-то в её взгляде задержало его. Он повернулся — женщина осторожно коснулась помидора, затем вернула его на место и глубоко вздохнула.
— Бабушка, вы что-то выбираете? — поинтересовался он, приблизившись.
Старушка вздрогнула и обернулась. Её лицо было изрезано морщинами, но в глазах царил покой.
— Нет, внучек, — тихо ответила она. — Я просто смотрю. Пенсия моя невелика, и сюда прихожу… словно в сад. Всё здесь пахнет так, как раньше.
Она улыбнулась — чуть смущённо, словно извиняясь.
Игорь замялся, затем посмотрел на её пустую сумку.
— А какие продукты вам особенно нравятся? — спросил он после небольшой паузы.
— Помидоры, — ответила она. — Чтобы были сладкими, как мёд. И огурцы. Тот самый сорт — с пупырышками, как в детстве.
Не говоря больше ни слова, Игорь направился к продавцу:
— Позвольте килограмм помидоров, огурцов, кабачков и около трёх килограммов картофеля. Морковки, лука. И укропа с петрушкой.
Бабушка попыталась что-то возразить, но он сжатием пальцев остановил её.
— Это для вас. Просто потому, что так быть не должно.
— Но я ведь ничего не просила…
— Я знаю.
Он бережно сложил продукты в пакеты и протянул ей их. Женщина взяла их робко, будто боясь, что они исчезнут. По её щекам медленно потекли слёзы.,— Спасибо тебе, милый. Ты такой добрый. Сейчас таких людей мало.
Игорь слегка улыбнулся:
— Возможно, их не так уж мало. Просто многие боятся проявлять доброту.
Он ушёл, оставив её с овощами, которые для неё стали настоящим праздником. Однако мысль о ней не покидала его весь вечер. «Просто смотрю», — звучало в голове, словно голос совести.
На следующий день он вновь пришёл на рынок в Виннице. Окинул взглядом ряды — и увидел её. Та же старушка стояла у другого прилавка, внимательно разглядывала абрикосы.
— Здравствуйте, — сказал он, подходя ближе.
Она обернулась, сразу узнала его и по-настоящему улыбнулась.
— Ты опять? — удивилась она. — Вчера сварила суп, как в молодые годы.
— А что сегодня будешь готовить?
— А сегодня… просто посмотрю, — произнесла она, но уже не с прежней уверенностью.
Игорь купил для неё абрикосы и яблоки. Она не стала отказываться.
Спустя неделю у них появился свой ритуал: вторник и суббота — дни посещения рынка в Виннице. Она внимательно перебирала овощи и фрукты, он покупал их, а затем они вместе устраивались на скамейке возле фонтана, пили чай и беседовали. Тамара Васильевна делилась историями — о войне, первом телевизоре, о том, как сама выращивала огурцы на своём огороде.
— Меня зовут Тамара Васильевна, — призналась она однажды.
— А я — Игорь, — ответил он. — Имена у нас почти одинаковые.
Она внимательно посмотрела на него:
— Ты не тот, кто просто помогает. Кажется, ты что-то ищешь.
Игорь задумался.,— Возможно. Сам не понимаю, чего именно. Но порой кажется, что в этой жизни что-то не так. Что-то нечеловеческое.
— Я многое повидала, — ответила она. — Встречала и добрых людей, и жадных, и равнодушных. Главное не количество добра, а чтобы оно исходило от сердца. А у тебя именно так. Потому что ты не просто дал — ты остался рядом.
С тех пор он стал приходить просто так. Без покупок. Приносил чай, пирог, хлеб. Они вместе гуляли в парке, он читал ей книги вслух, а она вязала для него носки.
— У тебя всегда холодные руки, внучек, — говорила она и прятала улыбку.
Однажды она призналась:
— У меня есть внук, но он далеко живёт и редко звонит. А ты… будто его свет. Ближе. Теплее.
Он молчал, сжимая её руку.
Прошло два месяца. Лето скоро уходило. Игорь понял, что не в состоянии представить свою жизнь без этих встреч.
Но однажды Тамара Васильевна не пришла. Ни во вторник, ни в субботу.
Он стал искать её. Спросил у продавца, у которого обычно брали овощи.
— Тамару Васильевну? Забрали в больницу. Сердце, — рассказала соседка, с которой он говорил.
Игорь нашёл её адрес, приехал и отыскал палату. Она лежала бледная, хрупкая, словно тень. Но когда увидела его, глаза засветились.
— Я знала, что ты придёшь.
Он уселся рядом и взял её за руку. Молчал.
— Не печалься, внучек. Всё происходит так, как должно. Главное — мы встретились. Даже если ненадолго. Это было настоящее счастье.
Он приходил ежедневно. Читать ей книги, показывал фотографии с рынка в Виннице: «Вот твои кабачки. А вот — твои любимые персики».
Через неделю её не стало.
Он плакал искренне.,Спустя месяц Игорь опять появился на рынке в Виннице. На том же месте, у того же прилавка. В руках у него оказалась деревянная табличка. Осторожно он поставил её возле ящика с помидорами.
На табличке было написано:
«Любоваться — можно. В память о Тамаре Васильевне. Женщине, которая умела смотреть на овощи, видя в них чудо».
Продавец прочитал надпись и тихо вздохнул:
— Хорошая была. Очень душевная.
Игорь стал навещать рынок по вторникам и субботам. Иногда просто сидел на скамейке возле. Иногда покупал продукты для пожилых людей. Однажды оплатил покупку незнакомца. В другой раз помог донести сумку до трамвая.
Окружающие это замечали. Кто-то стал поступать так же. Со временем появилась новая табличка на прилавке:
«Если не хватает денег — просто скажите. Мы рядом».
Так маленькое, но тёплое движение началось от одной женщины, которая просто умела смотреть на помидоры, как на чудо. Оно не выделялось громкостью, но имело большое значение.
Игорь понял, что наконец нашёл то, чего искал.
Не что-то великое и шумное.
А простую человечность.
И пусть это называли бы благотворительностью, добротой или обычной вежливостью — он осознавал, что всё это зародилось из одного скромного взгляда.
Из слов:
«Внучек, я просто смотрю. Пенсия маленькая».
С тех пор он больше никогда не проходил мимо подобных взглядов.
Потому что теперь знал: в каждом из них — целый мир, который жаждет быть услышанным.