Дождь хлестал по лицу, но Игорь словно не ощущал ни капли. В голове стучала одна мысль: скорее, только бы успеть.
До ближайшей больницы путь занял около десяти минут, но для него это время растянулось в бесконечность. Екатерина тяжело дышала, ловя воздух ртом, её била мелкая дрожь.
— Потерпи, мы почти приехали, — пытался он её успокоить, хотя сам едва справлялся с охватившим его страхом.
Ворвавшись в приёмное отделение с Екатериной на руках, он закричал с порога:
— Срочно врача! Аллергическая реакция!
На крик выбежали медсестра и доктор. Девушку быстро уложили на каталку и увезли прочь по коридору, а Игоря отстранили в сторону.
Он улавливал лишь обрывки медицинских терминов: «резкое падение давления», «кислородная маска», «капельницу немедленно». Сердце колотилось так сильно, что казалось — вот-вот вырвется наружу. Он метался по коридору взад-вперёд, не зная куда себя деть; руки предательски дрожали.
Позади послышались торопливые шаги — это Лариса прибежала запыхавшись.
— Игорь! Что случилось? — в глазах матери отражался неподдельный ужас.
— Мама… — он повернулся к ней с лицом полным боли. — Ты знала! Ты знала про аллергию у Екатерины!
Она всплеснула руками:
— Игорёк… ну я же… я правда не со зла! Совсем вылетело из головы! Рецепт ещё от моей бабушки остался… Я всегда туда мёд добавляла…
Сын крепко сжал кулаки и промолчал. В этот момент из реанимации вышел врач.
— Состояние крайне тяжёлое, — произнёс он серьёзно. — Но мы провели все необходимые процедуры. Хорошо, что вы привезли её вовремя. Сейчас главное — наблюдать и ждать улучшений.
Игорь молча кивнул, еле сдерживая слёзы.
Часы на стене гулко отсчитывали секунды; каждый их удар отдавался эхом в голове. Медперсонал проходил мимо по своим делам, но для Игоря весь мир сузился до одной-единственной двери палаты.
Лариса сидела рядом и тихо шептала молитвы. Затем осторожно произнесла:
— Сынок… может быть… раз уж так получилось… съездим вместе на море? Всё равно путёвки пропадут…
Игорь посмотрел на неё так тяжело и холодно, что она невольно задержала дыхание.
— Ты сейчас серьёзно? — голос его был глухим и надломленным. — Пока Екатерина борется за жизнь… ты думаешь о море?
Лариса опустила взгляд и больше ничего не сказала.
Ночь тянулась бесконечно долго. Игорь не покидал больницу ни на минуту: сидел на жёстком стуле перед дверью палаты и не сводил с неё глаз. Когда наконец разрешили войти внутрь, он увидел Екатерину под капельницей: бледную и ослабевшую… но живую.
— Моя хорошая… ты слышишь меня? — прошептал он ей на ухо, нежно взяв за руку.
Она едва заметно кивнула головой. По щекам мужчины покатились слёзы облегчения.
Постепенно состояние Екатерины стабилизировалось: отёк начал спадать, дыхание стало ровнее. Всё это время Игорь находился рядом: приносил воду, поправлял подушку или просто держал её за руку молча.
Лариса тоже приходила навещать невестку. Она плакала без остановки и просила прощения:
— Прости меня… прости старую дуру… Совсем забыла про твою аллергию на мёд! Ну как же я могла?! Я виновата… знаю… Но ведь я не со зла! Поверь мне! Я бы никому такого не пожелала…
Слова лились нескончаемым потоком сквозь всхлипывания; она то вытирала глаза платком, то снова начинала говорить сквозь слёзы. Но среди этих раскаяний вдруг проскользнуло другое:
— Жаль только отпуск накрылся… Зря ведь Игорь отказался поехать со мной…
Екатерина слушала молча; внутри всё холодело от этих слов. Она уже больше не могла поверить в простую забывчивость или случайность произошедшего.
Когда силы начали возвращаться к ней окончательно, она впервые решилась обсудить случившееся с мужем: