В его голосе звучало такое удивление, что Ольга невольно улыбнулась. — Да.
— А мы?
— А что с вами? У тебя есть зарплата. У твоей мамы пенсия. У Игоря — бутерброды в холодильнике. Переживёте неделю.
Алексей внезапно покраснел, жилы выступили на скулах. Лицо его исказилось, а шея наливалась от негодования.
— Вот ты и жадина, премию получила и ни слова! — надулся муж, тряся перед ней бумагой.
В груди Ольги оборвалась последняя ниточка, последняя надежда, что он поймет и проявит сочувствие. Восемнадцать лет вместе, а он думает только о деньгах. Не о её усталых глазах, не о седеющих висках, а исключительно о деньгах.
— А ты в кого такой нахальный? — её голос прозвучал удивительно спокойно, словно говорил кто-то другой. — Не в маму ли свою решил мою премию делить?
Алексей раскрыл рот, захлопнул, снова открыл.
— Ты… ты…
— Я, я, — кивнула Ольга. — Я, которая восемнадцать лет варит тебе борщи, стирает рубашки и слушает твою мать. Я, которая копила на отпуск три года, а потом отдала деньги на твою машину. Я, которая одна тянет этот дом, пока ты «задерживаешься» с Еленой в автосервисе. Да, я. И я еду на море. Без тебя.
Он стоял, ошарашенный её словами.
— Откуда ты знаешь про Елену? — сумел выдавить он.
Ольга рассмеялась. И сама удивилась своему смеху — легкому, чистому, по-настоящему юному.
— Вот это тебя волнует? Правда? Не то, что жена впервые в жизни едет на море, а то, что она знает о твоих «задержках»?
Из комнаты донёсся шорох. В дверях появилась Тамара Сергеевна в ночной рубашке.
— Что за шум? Ольга, опять скандалишь?
— Мама, представляешь, — Алексей бросился к ней, как ребёнок за защитой, — она премию получила и всю потратила на путёвку. Одна едет, на море!
Тамара Сергеевна взмахнула руками:
— Совсем с ума сошла? А я как же? А мои лекарства?
— Ваши лекарства, Тамара Сергеевна, — Ольга аккуратно упаковывала вещи в сумку, — лежат в тумбочке. Там же, где были вчера и позавчера, когда вы самостоятельно сходили в аптеку. А если что-то закончится — у вас пенсия. Или сын поможет.
— Бессовестная! — повысила голос свекровь. — Я больная женщина!
— Вы здоровее меня, — спокойно ответила Ольга. — У вас давление сто двадцать на восемьдесят. А у меня под двести из-за такой жизни.
— Мам, что происходит?
В дверях появился Игорь — сонный, в пижамных штанах, с отпечатком подушки на щеке.
— Твоя мать, — начал Алексей.
— Твоя мать, — одновременно с ним сказала Тамара Сергеевна.
— Я еду на море, — прервала их Ольга, глядя прямо на сына. — Получила премию на работе и купила путёвку. Для себя одной. Через три дня. На неделю.
Игорь моргнул, пытаясь окончательно проснуться.
— На море? Ты?
— Представь себе, — улыбнулась Ольга. — Впервые в жизни.
— Она украла деньги у семьи! — возмутился Алексей. — Мои деньги!
— Твои? — приподняла бровь Ольга. — Это мои премиальные. За мою работу. За мои отчёты. За мои бессонные ночи.
— Мы же семья! — Алексей перешёл на крик. — Всё должно быть общее!
— Да? — обратилась Ольга к сыну. — Игорь, ты не помнишь, когда мы с папой ездили на рыбалку в прошлом году? А в позапрошлом? Когда у нас в последний раз был семейный ужин? Когда папа спрашивал, что я хочу на день рождения?
Сын переводил взгляд с матери на отца, явно не понимая, что от него требуют.
— Мои деньги, — твёрдо сказала Ольга, глядя на мужа, — всегда были нашими. А твои — только твоими. И её, — кивнула на свекровь, — тоже лишь её. Я покупаю продукты, плачу за квартиру, покупаю одежду сыну. А ты меняешь колёса на машине, ходишь в бар с друзьями и приобретаешь бабочки для свиданий с Еленой.
— Не смей! — побледнел Алексей.
— Я еду, — закрывая сумку, сказала Ольга, — на море. Это не обсуждается. И я вернусь через неделю. Возможно.
— Возможно? — переспросила свекровь.
— Возможно, — кивнула Ольга. — Я ещё не решила.