– А что тут выяснять? – резко ответила свекровь. – Сколько лет вместе, а толку ноль! У Богдана уже третий ребёнок на подходе, а у вас что? Только и живёте в трёхкомнатной квартире, как в музее!
Марьяна почувствовала, как пальцы онемели. Всё вокруг поплыло – духота, тревога, токсикоз… Всё навалилось разом. Оксанка вдруг вскочила:
– Марьяне плохо! Срочно воды!
Пока Богдан метался по кухне в поисках стакана, а Владислав обеспокоенно наклонился к жене, Оксанка распахнула окно:
– Глубже дыши. Сейчас отпустит. Я знаю – первые месяцы всегда тяжело…
– Ты о чём это? – Надя пристально посмотрела на невестку.
– О самом главном, – Марьяна медленно подняла голову. Отступать было некуда. – Уже двенадцать недель.
Комната погрузилась в звенящую тишину. Оксанка села рядом с Марьяной и мягко провела рукой по её ладони:
– И правильно сделали, что молчали. В начале срока нужно беречься.
– Врёшь ты всё! – вспыхнула свекровь. – Специально выдумала сейчас это, чтобы меня не пустить!
– Мама, хватит уже! – Владислав встал между женой и матерью. – Мы вам ничего не обязаны объяснять. И принимать вас только потому, что вы решили отдать квартиру Богдану — тоже не обязаны.
– Конечно! – с горечью усмехнулась Надя. – Значит мать — на улицу? А кто тебя растил? Кто ночами над тобой сидел?
– Никто вас не выгоняет, – тихо сказала Марьяна. – Это вы сами решили подарить квартиру Богдану. А теперь нас обвиняете?
– Да как ты смеешь так со мной говорить?! – Богдан вскочил и шагнул к брату. – Мама всю себя нам отдала! А вы…
– А мы что? – Владислав спокойно встретил его взгляд. – Мы не должны жертвовать своей жизнью из-за твоих проблем с жильём. Квартира твоя? Хорошо — её выбор. Но жить мы будем отдельно.
– Неблагодарный ты человек! Это твоя жена тебе голову заморочила! Всегда она была высокомерной!
– Хватит уже! – неожиданно твёрдо произнесла Оксанка. – Богдан, успокойся. Марьяна права — нельзя вот так вторгаться без спроса… Я сама через это прошла когда-то… Помните, мама? — она повернулась к свекрови — как вы к нам переехали «помогать»? Я тогда чуть ребёнка не потеряла от ваших постоянных замечаний и нравоучений.
– И ты теперь против меня?! — Надя побледнела от обиды. — Все ополчились… А я ведь только о Богдане думала… Чтобы у него всё было…
– Вот именно, — кивнула Марьяна. — Только о нём и думали… Не о нас двоих с Владиславом… Так и живите теперь вместе.
Свекровь схватилась за грудь:
— Валидол… Где мой валидол?
Пока Оксанка рылась в сумке в поисках таблеток, а Богдан суетился возле матери, Владислав тихо сказал жене:
— Пойдём домой… Тебе нельзя волноваться.
— Подождите! — Надя вдруг отбросила валидол и резко поднялась на ноги: — Раз ты ждёшь ребёнка — тем более должна меня принять! Кто тебе поможет? Кто покажет пелёнки складывать? Кто научит держать младенца?
— Мама! — одновременно сказали оба сына.
— Что «мама»?! Думаете я ничего не понимаю?! Она специально молчала про беременность! Чтобы потом этим прикрыться!
Марьяна пошатнулась; Владислав тут же подхватил её под руку:
— Всё ясно… Уходим отсюда.
— Да послушай же ты её бредни! — снова бросился вперёд Богдан: — Мать обвиняет…
— Нет… — Владислав покачал головой: — Она обвиняет мою жену… будущую мать моего ребёнка… В том… что она… Господи!.. Знаешь что, Богдан?.. Живи со своей мамой как хочешь… А мы будем жить по-своему.
Уже у самой двери их догнала Оксанка:
— Марьяна… держись там… С первым я промолчала… Со вторым терпела… Но сейчас смотрю на тебя и понимаю: правильно делаешь, что сразу границу ставишь… Потом ведь уже поздно будет…
Марьяна благодарно пожала ей руку: странное чувство поддержки пришло совсем неожиданно… Видимо, она была далеко не единственной жертвой «материнской заботы» этой семьи.
Следующая неделя оказалась изматывающей: Богдан звонил брату по нескольку раз за день то с угрозами, то с мольбами одуматься; Надя писала сообщения и ему, и Марьяне без остановки: жалобы перемежались упрёками и манипуляциями про здоровье…
Марьяна просто стирала их все без чтения.
А потом появилась Оксанка.
Без звонков или предупреждений она просто постучалась утром в субботу:
— Я ненадолго,— смущённо сказала она в прихожей.— Хотела предупредить… Свекровь сегодня собирается приехать к вам с вещами…
— Что?.. — голос Марьяны задрожал от холода внутри.
— Они сейчас у той квартиры… которую мама оформила на Богдана… Паша уже таскает коробки туда-сюда… А она пакует вещи себе… Сказала: «Раз уж освобождаем квартиру для них — так сразу перееду к ним». Мол: «Никуда они не денутся — мать же!»