— Затем, что у него имелись ключи. И, судя по всему, он тоже разрешение выдавал.
— Владимир сейчас в Козельце, — неохотно ответила Тамара. — У него свои дела.
— Ага, свои дела, — усмехнулась Ольга, но без капли радости. — А чужой дом раздаривать — это не его заботы, выходит?
Ребёнок на руках у Тамары вновь затихал. Мальчик тоже всхлипывал, уткнувшись лицом в рукав рубашки.
— Ольга, ради Бога, — взмолилась Тамара. — Мы же родственники. Когда-то были близки. Разве тебе не жаль?
— Родственники? — нахмурилась Ольга. — Мы родственники лишь тогда, когда я была замужем за твоим братом. После развода что мы?
— Но всё же…
— Никаких «но», — перебила Ольга. — И вообще, какое это имеет значение? Даже если бы мы были родственниками, это не даёт права распоряжаться чужой собственностью!
Тамара опустила дочку на пол и выпрямилась. В её взгляде засверкало что-то упрямое, решительное.
— Знаешь что, Ольга, — сказала Тамара тоном, который ранее за ней не замечался. — Ты, конечно, можешь нас выгнать. Но подумай сама: дом год пустовал. Мы его проветрили, убрали, огород привели в порядок. Может, хватит быть такой… скупой?
Ольга застыла на месте, хлопая глазами и не зная, как реагировать.
— Скупой? — повторила Ольга, когда смогла заговорить. — Я скупая, потому что не пускаю чужих людей в свой дом?
— Мы не чужие! — вскрикнула Тамара. — Мы знакомы столько лет! И потом, что тебе стоит? Ты всё равно здесь не живёшь!
— А откуда ты знаешь, что я здесь не живу? — голос Ольги становился всё тише и зловещей. — Может, я как раз собиралась переехать сюда на всё лето?
— Собиралась? — фыркнула Тамара. — Год назад тоже собиралась? И два года назад?
Ольга сжала кулаки. Наглость Тамары поразила её до глубины души. Сначала самовольно заселилась в чужой дом, а теперь ещё и объясняет хозяйке, почему та не вправе возмущаться.
— Послушай меня внимательно, — медленно произнесла Ольга. — Завтра утром вы собираете вещи и уезжаете. Всё. Без разговоров.
— Ольга, ты что, совсем обезумела? — Тамара шагнула вперёд, глаза сверкали от ярости. — Как ты можешь!
— Я обезумела? — Ольга рассмеялась, но смех получился нервным. — Вы захватили мой дом, живёте здесь как хозяева, а я ещё должна быть той, что обезумела?
Мальчик снова громко заплакал, к нему присоединилась и девочка. Детский плач наполнил кухню, отражаясь от стен и потолка.
— Видишь, что ты натворила! — крикнула Тамара, пытаясь заглушить плач детей. — Ты довольна?
Ольга смотрела на плачущих детей и чувствовала, как внутри всё сжимается тугим, болезненным узлом. С одной стороны, детей действительно было жаль. С другой — почему она должна расплачиваться за наглость их родителей?
— Это вы довели всё до такого состояния, — сказала Ольга. — Не я.
— Мы просто хотели отдохнуть! — Тамара взяла на руки плачущую дочку. — Неужели это так страшно?
— Отдыхайте, но не в моём доме!
— А где? — крикнул муж Тамары. — Где нам отдыхать? Денег нет на аренду! Зарплата маленькая, кредиты, ипотека! Мы год откладывали на этот отпуск!
— Опять не мои проблемы, — отрезала Ольга.
Но что-то в голосе мужчины заставило её внимательнее посмотреть на него. Уставшее лицо, тёмные круги под глазами. Рубашка изношенная, на рукавах заплатки. И Тамара… она тоже выглядела не лучшим образом. Одежда явно не новая, волосы подстрижены самостоятельно, неровно.
— Ольга, — тихо заговорила Тамара, качая на руках плачущую дочку. — Ну, попробуй понять. Дети весь год мечтали о поездке на дачу. Мы им обещали…
— Обещали чужой дом? — перебила Ольга. — Может, ещё и чужую машину пообещали?
— Не сравнивай!
— А почему не сравнивать? Суть одна — взять чужое без разрешения.
Тамара вдруг села на стул и закрыла лицо руками. Плечи женщины дрожали.
— Я просто… — всхлипнула Тамара. — Я так устала от всего. От работы, от нехватки денег, от того, что детям ничего не можем позволить. Когда Владимир предложил поехать сюда, это казалось выходом. Хоть две недели пожить нормально…
Ольга стояла и смотрела на рыдающую золовку, на плачущих детей, на растерянного мужа и не знала, как поступить. Жалость боролась с возмущением, и пока что победа была на стороне возмущения.
Но картина перед глазами была жалкой: семья, которая не может позволить себе нормальный отпуск и вынуждена захватывать чужие дома. С другой стороны — разве это оправдание? Дает ли бедность право на чужую собственность?
— Тамара, — позвала Ольга.
Женщина подняла красные от слёз глаза.
— Что?
— Где вы работаете? И сколько зарабатываете?
Тамара вытерла нос рукавом платья.
— Я — воспитатель в детском саду. Алексей — слесарь на заводе. Я получаю пятьдесят две тысячи, Алексей — шестьдесят восемь.
— Это больше ста тысяч на семью, — подсчитала Ольга. — Неплохо.
— Неплохо? — горько усмехнулась Тамара. — Ипотека — сорок пять тысяч в месяц. Коммунальные — восемь. Детский сад — двенадцать. Продукты, одежда, лекарства… К концу месяца остаются копейки.
— И поэтому можно захватывать чужие дома?
— Мы не захватывали! — возмутился Алексей. — Ключи дал Владимир! Сказал, что ты не против!
— Владимир сказал? — Ольга подняла брови. — А с каких пор Владимир распоряжается моей собственностью?