И несмотря на то, что Нина Петровна постоянно повторяла, что все равны, с каждым днём Тамаре становилось всё сложнее притворяться, что она здесь своя. Она старалась вести себя учтиво и не провоцировать конфликтов, однако чувство, что каждое её действие внимательно рассматривается, не покидало её.
Особое внимание уделяла Тамаре Ирина. Она любила появляться в самых неожиданных местах и вскользь комментировать всё, что касалось Тамары.
— О, свежие туфли! Прекрасно! Наверное, у тебя зарплата повыше, чем у нас с Оксаной…
— Я получаю ровно столько, сколько заслуживаю, — ответила Тамара.
— А если бы маме отдавать деньги, то ещё и на сумочку бы осталось.
— Лучше туфли в руках, чем иллюзорная сумка или куртка для ребёнка в мечтах, — Тамара перефразировала пословицу, и Ирина отстала. Но между ними проскользнула какая-то неприязнь. Казалось, Ирина осуждала упрямство Тамары.
— Алексей, давай снимем другую квартиру, я не хочу ограничивать твоих, — сказала Тамара, когда поняла, что «ремонт» затянулся.
— Мы не чувствуем себя стеснёнными. Маме доставляет удовольствие наше общество. Вчера она говорила, как рада, что дом полон народа, и как ждёт внуков от нас.
— Думаю, что это случится не раньше, чем через год-два.
— Может, останемся здесь? Зачем нам квартира? Дети будут расти вместе, Оксанка поможет тебе с домашними делами, мама рядом…
— Мы уже всё это обсуждали, Алексей! — лицо Тамары изменилось. — Если ты забыл, я напомню и съеду одна.
Вечером, когда все разошлись по комнатам, Тамара вышла за водой и случайно услышала голос Нины Петровны. Та говорила по телефону с насмешкой в голосе.
— Конечно, они мне сдают. А как иначе? Молодые, безответственные… Деньги тратить не умеют. Я коплю: оформил вклад под проценты. А что? Неплохие проценты, зря ты так… Да! Говорю же — хорошие условия: шубку себе скоро куплю. Уж очень хорошие скидки сейчас, а я давно на неё заглядываюсь. — Сделала паузу. — Да что они скажут? Их-то какое дело?!
Тамара стояла в тени и слушала. Голос Нины звучал так счастливо, будто речь шла не о чужих деньгах, а о собственности свекрови.
На следующее утро Тамара встретилась с Оксаной на кухне. Та была мрачной, даже не улыбнулась.
— Оксан, тебе нужны деньги на куртку? Я могу дать. От свекрови не дождёшься.
Та, вздрогнув, ответила:
— Ты слышала разговор вчера вечером?
Тамара кивнула.
— Я не хочу больше так жить. Я зарабатываю больше всех. У меня уже нет денег даже на куртку. Всё у «нашей мамы».
Тамара посмотрела на Оксану, которая выглядела расстроенной и растерянной.
— Почему ты молчала раньше?
— Потому что мне говорили, что это нормально. Что нас приютили, что без неё мы никто. А я… Я просто работала, делала всё, что могла для семьи. Никогда не думала, что можно жить иначе. Ты — первая, кто сказала ей «нет». И у тебя всё хорошо. Я смотрела и думала: может, у меня тоже получится. Но 20-го числа снова отдала ей все деньги.
Тамара задумалась.
— Получится. Но нужно выйти из этой игры.