— Запиши это. Мне никто такого не говорил.
— Я думала, нам уже ничего не светит. Но оказалось… даже из пробирки может зародиться настоящая семья.
Дмитрий промолчал. Лишь крепко сжал её руку, и всё стало ясно.
Осень наступила незаметно. Первые желтые листья опадали с яблонь в саду, который Дмитрий освободил от сорняков ещё летом. На веранде лежали связки трав, аккуратно собранные в пучки, а на лавке стояла деревянная миска с только что собранными антоновскими яблоками.
В доме витал аромат пирогов с капустой, а на плите тихо булькала кастрюлька с куриным бульоном. Ольга суетилась на кухне: одновременно проверяла тесто, укутывала Катю в шерстяной жилет и мысленно составляла список дел на завтра.
— Мам, а у нас будет братик? — неожиданно спросила Катя, обнимая своего плюшевого зайца. Ольга чуть не уронила ложку.
— Почему ты так решила?
— Дима сказал, что если очень захотеть — всё возможно. А я хочу!
Ольга улыбнулась, хотя сердце её слегка сжалось. Она давно смирилась с тем, что ЭКО — единственный путь для них. Но теперь, рядом с человеком, который не боится испытаний, который уже стал отцом для Кати — может, всё действительно осуществится?
Вечером Дмитрий вернулся с мешком картошки и охапкой ярких хризантем.
— Что это за роскошь? — удивилась Ольга, принимая цветы.
— Говорят, если женщину осенью не баловать — зима будет суровой.
Он снял куртку, поцеловал Катю в макушку и, притянув Ольгу за талию, добавил:
— А ещё я записал нас в центр. Там, где делают ЭКО. Просто на консультацию, без обязательств. Просто чтобы знать.
Ольга молчала. Долго смотрела на него, и в её глазах читались не просто слова. Благодарность. Надежда. Любовь. Консультация прошла спокойно. Врачи были приветливы, объяснили, что шансы есть, хоть и не слишком высокие.
Потребуется время, терпение, анализы. И, конечно, деньги — но теперь Дмитрий работал на себя и зарабатывал довольно хорошо. Он не обещал чудес. Просто держал Ольгу за руку и говорил: «Пробуем, потому что хотим. Не потому, что надо.»
Прошло полгода. Ольга уже почти забыла о визитах в клинику, ежедневная суета отодвинула их на второй план. Но однажды утром, собираясь на утренник с Катей, рука сама потянулась за тестом.
Просто чтобы проверить. И, сидя в ванной с дрожащими пальцами, она вдруг увидела две полоски.
Мир остановился. Затем завертелся с бешеной скоростью. Слёзы, звонок Дмитрию, визит к врачу — всё, как в первый раз, но теперь иначе. Без страха. Без одиночества.
Беременность протекала тяжело, но ровно. Дмитрий возил её в клинику, готовил завтраки, делал массаж и носил на руках — почти буквально, когда на седьмом месяце у неё опухли ноги. Катя рисовала младшему брату картинки и читала сказки, разговаривая с животом.
Когда Ольга родила, Дмитрий плакал, не скрывая чувств. Держал сына на руках и повторял:
— Ты настоящий. По-настоящему настоящий. Как и твоя мама. И сестра. И вся наша жизнь.
Прошло три года.
Во дворе их дома — теперь утеплённого, с новой крышей и бойлером — стояли качели. На них качалась Катя, уже школьница с хвостиками и ранцем с феями. Рядом — Дмитрий с маленьким Ильёй на плечах. Ольга вышла на крыльцо с чашками компота и села на лавку.
Соседка Тамара Сергеевна, проходя мимо, прищурилась:
— Ох, Олюшка, кто бы мог подумать, что тот самый вечер с джипом станет началом всего хорошего?
Ольга улыбнулась:
— Да уж. Тогда я думала — это конец. А оказалось — всего лишь поворот.
— Ты счастливая, дочка. И дочка у тебя настоящая. И сын. И муж, гляжу, не в пример другим.
Ольга посмотрела на своих. Катя смеялась, Илья что-то лепетал, Дмитрий взглянул в её сторону и подмигнул.
— Да, — тихо произнесла она. — Мы все настоящие. Все.