Истории — наша гордость
— Значит, всё это не принадлежит тебе? — свекровь окинула взглядом дом, а затем обратилась к сыну и невестке.
— А что, если однажды я открою правду? — тихо произнёс он, устремив взгляд в пустоту.
— То, что ты боишься больше всего, Игорь. Ты перестанешь быть тем, кем никогда не был, — ответила жена, не отрывая глаз от книги. Осенний ветер задувал порывы дождя на окна просторной гостиной. Снаружи мокрые клёны сбрасывали последние листья, которые прилипали к влажному асфальту, образуя разноцветную мозаику из желтоватых и багровых оттенков. В камине потрескивали дрова, отбрасывая на стены причудливые узоры. Этот дом, просторный и светлый, с террасой и садом, никогда не был плодом его усилий — лишь щедрым даром тестя. Мысли путались в голове, словно спутанные нити в старой швейной коробке. Мужчина средних лет нахмурился и сделал глоток коньяка из хрустального бокала. Янтарная жидкость обожгла горло, но не принесла утешения.
— Мать приедет завтра, — произнёс он после длительного молчания.
Супруга наконец оторвалась от чтения и посмотрела на мужа с выражением, в котором переплелись сострадание и усталость.
— И ты, как обычно, собираешься рассказывать, как лично вёл переговоры с китайскими инвесторами? Или на этот раз придумаешь что-то более интересное? — в её голосе звучала горечь.
— Что ты хочешь? Признаться ей, что я просто менеджер в компании твоего отца? Что всё это, — он обвёл рукой просторную комнату, — не моя заслуга?
— И в этом что постыдного, Игорь? Быть менеджером — это нормально. Жить в доме, подаренном родителями жены — тоже. Постыдно лишь бесконечно лгать.
Восемнадцать лет брака научили её контролировать эмоции. Спокойно говорить о том, что внутри вызывало настоящую бурю. Каждый раз, когда мать мужа приезжала в гости, их жизнь превращалась в абсурдный спектакль.
Небольшие настенные часы пробили девять вечера. За окном усиливался ветер, ветки клёна стучали по стеклу, словно умоляя впустить их в тепло. В такие моменты отчаяние особенно остро охватывало мужчину — оно походило на эту непогоду, ворвавшуюся в природу и перевернувшую всё с ног на голову.
— Тамара, ты не понимаешь, — начал он, поставив бокал на журнальный столик. — Для моей матери…
— Для твоей матери важны лишь регалии, звания и то, как всё это выглядит со стороны. А для тебя что важно, Игорь? — перебила супруга. Этот вопрос, как острый нож, вскрыл нарыв, который копился годами. В детстве, после каждого школьного собрания, возвращаясь домой с мамой, маленький Игорь слышал одни и те же слова: «А вот сын Людмилы Ивановны получил пятёрку по математике», «А дочь Алины выиграла олимпиаду», «Почему ты не можешь быть как все нормальные дети?»
С годами внешние сравнения переросли во внутренние. Чтобы заслужить материнское одобрение, он стал приписывать себе скромные успехи одноклассников. Затем — достижения коллег. А потом эта ложь разрослась до абсурдных масштабов. — Она приезжает сюда с подругами, — выдохнул мужчина. — Хочет показать им, как живёт её «успешный сын».
Тамара закрыла книгу и отложила её в сторону. Её лицо, окружённое каштановыми волосами, выражало усталость и решимость одновременно.
— Знаешь, я больше не намерена участвовать в этом фарсе. Либо ты рассказываешь матери правду, либо я забираю детей и уезжаю к родителям. И возьму с собой компанию, которую мы с отцом развивали все эти годы, — её голос был тихим, но твёрдым. — И, кстати, тебе придётся съехать из дома, он принадлежит отцу. За окном дождь превратился в настоящий ливень. Капли сливались в потоки, стекающие по стеклу, размывая очертания деревьев в саду.
— Это шантаж? — спросил он, пытаясь показать возмущение.
— Это ультиматум. Мне надоело жить во лжи. Нашим детям вскоре будет стыдно за отца, который не способен сказать правду даже самым близким.
В горле возник комок, который не удавалось проглотить. Мучительная правда заключалась в том, что жена была права. Всю взрослую жизнь он стремился соответствовать образу, созданному им самим — образу успешного бизнесмена, руководителя, лидера. На самом деле этих качеств в нём не было. Компания, где он работал, принадлежала тестю, его успехи были преувеличены, а достижения — присвоены.
— Я не смогу сказать ей правду, — прошептал он. — Это убьёт её.
— Боюсь, это убьёт не её, а тебя. Ты уже столько лет живёшь чужой жизнью.
Тамара поднялась с кресла и подошла к окну. Её силуэт на фоне дождливой ночи выглядел хрупким и одновременно несгибаемым.
— Помнишь день, когда мы встретились? — спросила она, не оборачиваясь. — Ты был простым студентом, работал официантом в кафе и вовсе не пытался никого впечатлить. Я влюбилась в того парня, а не в этого самозванца.
Горькая правда этих слов ударила сильнее удара пощёчины. Да, тот юноша был настоящим — смешным, неуклюжим, искренним. Когда они начали встречаться, он ещё не искажал своих достижений. Всё изменилось после знакомства с её родителями. Богатый тесть, его успешный бизнес, возможность получить высокую должность — всё это вскружило голову и породило новые фантазии. — Мама всегда говорила, что я должен добиться большего, чем отец, — произнёс он после долгой паузы. — А он был простым инженером на заводе. Когда мама узнала, что я женюсь на дочери владельца компании, была на седьмом небе от счастья. Не потому, что я нашёл любовь, а потому, что передо мной открывались новые перспективы.
— И вместо того, чтобы честно трудиться и достигать успеха собственными силами, ты выбрал создавать иллюзию.