Я вновь взглянула на мужа. Внутри что-то окончательно и бесповоротно разрушилось. Не я — он рассыпался на куски. Он не смог выдержать правду, не вынес света, который я впустила в его мрачный мир.
— Я подаю на развод, Алексей.
Эти слова прозвучали как приговор. Без гнева, без крика, без сцен — просто констатация факта. Точка в конце предложения. Он поднял на меня глаза, полные отчаяния, боли и ужаса — словно осознал, что всё это время жил под чужим солнцем и не замечал его тепла.
— Марина, нет! Прошу тебя! Я всё понял!
— Слишком поздно, — я покачала головой. — Ты ничего не осознал. И уже не осознаешь.
Я приблизилась к сенсорной панели, нажала кнопку вызова и спокойно произнесла в микрофон:
— Ольга, проводите, пожалуйста, гостей к выходу.
Тамара Сергеевна осталась неподвижной, как статуя. Алексей сделал шаг ко мне, но у дверей уже стояла бесстрастная Ольга, а за ней — двое крепких мужчин в строгих костюмах, с лицами, словно вырезанными из камня.
Они не произнесли ни слова. Просто заняли позиции у выхода, ожидая, пока гости покинут дом.
Алексей посмотрел на меня, на свою оцепеневшую мать, на охрану. И медленно, будто боясь разрушить последний проблеск надежды, отступил к двери.
Когда они ушли, я осталась одна посреди просторной гостиной, залитой светом, теплом и тишиной. Взяла бокал, подошла к панорамному окну и посмотрела на свой сад — аккуратный, цветущий, живой. Такой же, как и я.
Я больше не была бедной. Я обрела свободу.
Прошло три месяца — три месяца оглушительной, опьяняющей независимости. Развод оформили быстро, без скандалов. Алексей словно испарился, растворившись в воздухе вместе с матерью. Я полностью погрузилась в работу, заключала сделки, открывала новые направления и с каждым днем ощущала, как становлюсь сильнее, увереннее, настоящей.
Пустота, оставшаяся после ухода Алексея, постепенно заполнялась уважением к себе. Не жалостью и не жаждой мести — уважением. Я перестала оправдываться, объясняться и искать оправдания. Я просто жила. И жила по-настоящему.
Я сидела в кабинете на тридцатом этаже бизнес-центра, за столом, на котором лежали несколько контрактов, требующих подписи. За окном простирался сверкающий город, полный возможностей, людей и историй. Я больше не боялась быть собой. Я знала — я хозяйка собственной жизни.
Секретарь осторожно постучала в дверь.
— Марина Викторовна, к вам посетитель. Он без записи. Говорит, что вы его жена. Бывшая.
— Я не принимаю без записи, — отрезала я, не отрываясь от документов.
— Он… он сказал, что вы его жена. Бывшая.
Я замерла. Ручка в пальцах остановилась. Секунда. Вторая. Я коротко кивнула.
— Пусть войдет.
Алексей, вошедший в кабинет, едва напоминал человека, которого я когда-то любила. Потухший взгляд, исхудавшее лицо, дешёвый, плохо сидящий костюм. Он выглядел так, будто за эти три месяца не жил, а только выживал.
— Привет, — выдавил он.
— Зачем ты пришёл, Алексей? — голос мой был ровным, без эмоций, словно я общалась с клиентом, которому не хватает документов.
— Я… хотел поговорить. Извиниться.
Он приблизился к моему массивному столу из темного дерева, где не было ни единой фотографии нас двоих. Никаких воспоминаний — только бумаги.
— Мама очень больна. После того вечера… у неё схватило сердце. Она всё время плачет. Говорит, что была неправа.
Классическая манипуляция. Дешёвая и предсказуемая. Я молчала, ожидая продолжения.
— Марина, я был полным идиотом, — с отчаянием посмотрел он на меня. — Я всё понял. Вёл себя как последний трус. Я должен был тебя защищать, а вместо этого слушал маму. Я люблю тебя, Марина. Всегда любил. Давай попробуем начать заново?
Он обошёл стол и попытался взять меня за руку, но я отстранилась.
— Начать заново? — я подняла на него взгляд. — Чего ты хочешь «начать заново», Алексей? Снова прятаться в моей тени, позволяя матери меня унижать? Ждать, пока я куплю тебе новую машину или оплачу отпуск?
— Нет! — горячо возразил он. — Всё будет иначе! Я найду новую работу, докажу тебе…
— Ты мне ничего не должен доказывать, — прервала его. — Дело не в деньгах. И никогда не было. Важно уважение. Партнёрство. Быть командой. А мы таковыми не были.
Я встала и подошла к окну. Под ногами раскинулся живой, бурлящий город — мой город.
— Ты пришёл, потому что у тебя закончились деньги и терпение жить с мамой, — сказала я спокойно, глядя на него через отражение в стекле. — Ты не изменился. Просто ищешь лёгкий выход.
— Это неправда!
— Правда, Алексей. И ты отлично это знаешь. Ты пришёл не ко мне. Ты пришёл к моим возможностям.
Он опустил голову. Ему нечего было возразить.