Однажды Нина отправилась навестить родителей. Её поразило, насколько расширилось кладбище с тех пор, как она здесь не была. Медленно проходя мимо могил, она читала надписи на памятниках — некоторые ещё оставались без надгробий.
В отличие от старой части кладбища, новая почти не имела защиты от палящего солнца — лишь изредка попадались кусты сирени или туи, посаженные заботливыми руками.
А вот старый участок, где покоились её родные, за более чем столетие превратился в настоящий лес. С удовольствием Нина шагнула в прохладную тень деревьев.
Оставалось пройти немного по аллее и свернуть направо у заметной цыганской могилы — массивной чёрной плиты. На ней восседал бронзовый барон в кресле с трубкой в руке. Перед ним стоял бронзовый столик с прочно закреплённой рюмкой — в ней всегда плескалась водка, иногда разбавленная дождевой водой. Позади барона возвышалась ещё одна тяжёлая гранитная плита.
Неожиданно ей почудилось: будто кто-то шепчет. Было лето, и сначала она решила, что это птицы. Но прислушавшись внимательнее, поняла — звуки доносились не от пернатых.
Шёпот исходил справа — со стороны близлежащих могил. Женщина замерла в нерешительности. Звуки стихли, но спустя мгновение вновь стали различимыми. Осторожно поставив на землю пластиковую корзину с плетением под лозу, она свернула с аллеи туда, откуда доносился голос.
Она двигалась неслышно и останавливалась время от времени — дыхание было слишком шумным и мешало сосредоточиться.
Вскоре перед её глазами предстала сцена: юная девушка стояла на коленях прямо перед надгробием и тихо говорила с ним. «Наверное, жалуется матери», — мелькнуло у Нины сочувственное предположение.
Под камнем покоилась Марта; разглядеть даты жизни Нине не удалось.
— А потом он… он так закричал… мне стало страшно… он ударил меня резко… было больно и ужасно обидно… ведь всё это видел Назар… — девушка внезапно оборвала речь и резко обернулась: — кто здесь?
— Это я, девочка моя,— мягко произнесла Нина,— не пугайся меня, я сейчас уйду.
— Я не испугалась,— спокойно ответила та и поднялась на ноги,— чего бояться? Всё страшное уже случилось со мной.
— Это твоя мама? — кивнув на памятник, спросила Нина.
Ей хотелось подойти ближе и рассмотреть фотографию женщины на камне повнимательнее, но она удержалась от этого желания: будет повод вернуться позже.
— Сестра… но для меня она была как мать,— вздохнула девушка.
— Бедняжка! Прости меня за любопытство,— искренне сочувствовала ей Нина.— Я пришла к своим родителям — они недалеко отсюда похоронены…
Попрощавшись лёгким кивком головы, женщина направилась обратно к аллее за своей корзиной. Вдруг резкая боль пронзила её лодыжку.
— Ай! — вскрикнула она и схватилась за ближайшую оградку могилы, перенося вес тела на другую ногу.
— Что случилось? Вы побледнели! — обеспокоенно подбежала девушка.
— Не понимаю… будто что-то впилось в ногу! Как будто иглой раскалённой ткнули…— выдохнула сквозь боль Нина.
Девушка присела рядом и начала осторожно ощупывать пострадавшую ногу до тех пор, пока не нашла болезненное место.
— Похоже на змеиный укус… — сказала она встревоженно.
— Что?! Укус змеи?! Да нет же… скорее всего я наступила на какой-то торчащий металл! — лицо Нины стало ещё бледнее от страха и недоверия к услышанному объяснению.
— Не переживайте так сильно,— попыталась успокоить её девушка.— Сейчас что-нибудь придумаем. Обопритесь лучше на меня. Сможете идти?
Нина пошатнулась:
— Осторожней… голова кружится…
С трудом добравшись до знакомой цыганской могилы вместе с помощницей под руку, женщина опустилась прямо на плиту барона для передышки. Тем временем девушка пыталась вызвать такси по телефону: дозвонившись один раз безрезультатно из-за плохой связи, попробовала снова… И снова звонок оборвался прежде времени…
— Я напишу сообщение мужу,— сказала она решительно.— Он приедет сам и отвезёт вас в больницу!
Набирая текст быстро пальцами по экрану телефона, девушка выглядела собранной и уверенной. «Такая молодая уже замужем…» – подумала про себя Нина без осуждения; вмешиваться ей казалось лишним делом.
Через некоторое время раздался звонок телефона. Мужской голос звучал строго; девушка слушала молча с отвёрнутым лицом – поэтому выражения её глаз Нине увидеть не удалось…
Затем та сделала несколько шагов прочь:
— Прошу тебя… Александр… приедь сам… Не надо слать Тараса… я его боюсь…
Эти слова прозвучали чётко – несмотря на расстояние между ними теперь – а у Нины внутри всё похолодело от тревожного предчувствия…