«Я не могу больше так» — тихо сказала Надя, осознавая, что однажды принятый выбор может стать ключом к её свободе и спасению.

Какое значение имеет выбор, когда свободу отнимает любящий, но ненадежный?

— Надь, ну ты чего опять разоралась? — бабка Люба шлёпнула тряпкой по полу, глядя на внучку из-под платка. — На меня, что ли, злишься? Так за что?​

​— Да не злюсь я, — ответила девочка, вытирая слёзы рукавом. — Просто не хочу домой приходить. Отец опять пьянющий в зюзю. Вчера чуть мне не вмазал, а сегодня и вовсе сказку обещал устроить.​

​Бабка вздохнула. Она тяжело опустилась на табурет и поманила Надю ближе. Девочка неохотно подошла, села рядом.​

​— Вот что я тебе скажу, Надька, — заговорила бабка, глядя в окно. — Терпи, пока можешь. Но знай, что жить так вечно не придётся. Вырастешь, и всё сама решишь. А пока ты не сильная, надо хитростью брать. Я тоже через это проходила.​

​— А как хитростью? — Надя посмотрела на бабушку с интересом, хотя верить в её «умные советы» было трудно.​

​— Да просто помалкивай, когда надо. А не надо — смотри, как будто тебе всё равно. Мужик-то, он как собака: побрехал и забыл. Тебе главное — не сломаться.​

​Надя кивнула, хотя слова старухи казались ей слишком простыми. Отец был вовсе не похож на собаку. Он скорее напоминал медведя — тяжелого, грозного, готового в любой момент ударить лапой.​

​Бабушка ушла на кухню, Надя осталась одна в комнате. Старый шкаф с облупившейся краской, линялый ковёр на стене — всё говорило о том, что в этом доме ничего никогда не менялось. Девочка взяла со стола учебник по математике, раскрыла его на задачах и замерла.​

​— Опять с уроками своими? На кухню бы пошла, жрать приготовила, — ввалился в комнату отец, шатаясь и дыша перегаром. Его голос был злым и громким. — Умная, да? А кто тебе умничать позволял?​

​— Я просто задания делаю, — прошептала Надя, не глядя на него.​

​— Да мне плевать, что ты делаешь! Небось такая же будешь, как мать твоя, — он рассмеялся, но этот смех был сухим и неприятным.​

​Тут вернулась бабушка, встала между Надей и отцом, как стена.​

​— Успокойся, Володя, а то выкину тебя на улицу.​

​Он зло посмотрел на старуху, но всё-таки отступил.​

​— Ну, живите тут, как хотите. Но я вас предупредил, — пробормотал он, выходя из комнаты.​

​Бабка снова села на табурет, тяжело вздохнув.​

​— Вот и молодец, что молчала, Надька. Умная ты девка. Он ведь просто побрехал, а ты переживаешь.​

​Надя ничего не ответила. Она думала о том, как покинуть этот дом навсегда.​

​Год назад мать исчезла из их жизни, оставив только записку: «Больше не могу, прощайте». Бабушка пыталась сохранить хоть какой-то порядок в доме, но её здоровье сдавало.

Время в доме шло как-то слишком медленно, и Наде казалось, что она никогда не доживет до собственного совершеннолетия.​

​Бабушка умерла, когда Наде исполнилось пятнадцать. После похорон девочка оказалась в интернате, среди таких же сирот. Там она поняла, что детство закончилось. Теперь на свете не осталось никого, кто мог бы ее защитить.​

«Но ты же нам обещала. Это наш дом, ты сама так сказала!» — в отчаянuu произнес Павел, не смея встретиться с взглядом матери Читайте также: «Но ты же нам обещала. Это наш дом, ты сама так сказала!» — в отчаянuu произнес Павел, не смея встретиться с взглядом матери

​— Если ты такая смелая, то покажи, как за себя постоишь, — сказал старший мальчишка, подталкивая Надю в плечо.​

​Надя молча ударила его кулаком по носу, и кровь залила рубашку. Её наказали, но уважение в группе она заработала.​

​В последний год перед выпуском Надя старалась держаться в тени. Она мечтала только об одном: уехать подальше, найти работу, снять жильё и начать жизнь с чистого листа.​

​На выпускном вечере в интернате Надя впервые увидела Диму — высокого, уверенного парня с широкой улыбкой. Он стоял у выхода, держал за руку свою младшую сестру, подругу Нади.​

​— Это ты что ли Надька? — спросил он, усмехнувшись. — Про тебя тут много болтают. Говорят, ты крутая.​

​— Не знаю, кто это «говорят», — Надя посмотрела на него, — но точно не я.​

​Дима рассмеялся.​

​— Значит, я всё-таки не ошибся.​

​Он ушёл, но Надя поняла, что скоро они снова встретятся.​

​***​

​— Ты чего стоишь, как пень? Пробей товар, у меня время не резиновое! — голос из очереди заставил Надю вздрогнуть.​

​— Уже, уже, — пробормотала она, сканируя коробку с тормозными колодками.​

​Магазин автозапчастей на окраине областного центра был её ежедневной каторгой. Тусклый свет, запах машинного масла и нескончаемый поток клиентов, которые любили поругаться за каждую мелочь.

Надя, привыкшая держать лицо, редко спорила, хотя в груди часто закипала злость.​

​Когда она вышла на перекур, к ней подошёл продавец Женя, парень лет двадцати пяти с вечно всклокоченными волосами и глуповатой улыбкой.​

​— Надь, пойдём в пятницу в бар, а? Ну чего тебе дома-то сидеть? — Он ковырялся в пачке с сигаретами, не глядя на неё.​

​— Женя, ты когда-нибудь устанешь меня звать? — Она посмотрела на парня безразлично.​

​— А не устану, — он расплылся в улыбке. — Я, Надюх, упёртый. Вот как те тормоза — фиг сдвинешь, если заклинило.​

​— Да ну тебя, — Надя фыркнула, бросив окурок под ноги и затушив его ботинком.​

​Женя был обычным парнем, возможно, даже хорошим. Но она не могла перестать думать о Диме. После их первой встречи прошло больше двух лет, но он успел стать центром её жизни.​

​Дима то появлялся, то пропадал. Иногда он мог исчезнуть на несколько месяцев, а потом прийти к ней с улыбкой, как будто ничего не случилось.​

​— Надька, ты ж скучала, да? — говорил он, целуя её в лоб и протягивая очередной подарок: серьги, кроссовки, духи.​

«Либо вы прекращаете лезть в наши дела, либо мы с Максимом разведемся» — грозно заявила Анна своей свекрови, ставя ultimatum на весеннее послевкусие семейного конфликта Читайте также: «Либо вы прекращаете лезть в наши дела, либо мы с Максимом разведемся» — грозно заявила Анна своей свекрови, ставя ultimatum на весеннее послевкусие семейного конфликта

​Вот и вчера он вновь появился на пороге её комнаты. Надя пыталась выглядеть спокойной.​

​— Ты где был? — спросила она, убирая волосы за ухо.​

​— Работал, — ответил он коротко. Его глаза, как всегда, блестели уверенностью.​

​— Работал, значит? А я думала, ты меня забыл.​

​— Забыл? Ты чего, Надь? — Он рассмеялся и обнял её за плечи. — Ты у меня главная. Просто дела.​

​— Какие дела? — Она посмотрела на него внимательно, но он отмахнулся.​

​— Да ладно тебе, не напрягайся. Это не для твоих ушей.​

​Она замолчала, но внутри всё клокотало. Ей не нравилось, что он избегал вопросов, но любовь и страх потерять его были сильнее.​

​Через неделю Дима попросил её об одолжении.​

​— Надь, у меня тут вещи кое-какие. Можно я их у тебя оставлю? Ненадолго, всего пару дней.​

​— Какие вещи? — нахмурилась она.​

​— Ну, коробки, ничего особенного, — он ухмыльнулся. — Просто дома мне их пока держать неудобно.​

​Она хотела сказать «нет», но слова застряли в горле. Надя только кивнула. Через час он принёс две запечатанные коробки и спрятал их в её шкафу.​

​***​

​На следующий день в магазин, где работала Надя, заглянул участковый.​

​— Надежда, я с вами поговорить хотел, — он улыбнулся, но голос его звучал холодно.​

​— О чём? — спросила она, стараясь не показывать волнения.​

​— Вы же, кажется, знакомы с Дмитрием Барышевым?​

​— А что такого? — её голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.​

​— Пока ничего, — участковый прищурился. — Но если он вас попросит о чём-то… странном, подумайте дважды.​

​После его ухода Надя долго сидела за кассой, не замечая клиентов. Мысли путались.​

«Мне покой моих детей дороже» — с тоской в глазах произнесла Катя, осознавая все сложности, которые принесет свекровь в их маленькую квартиру Читайте также: «Мне покой моих детей дороже» — с тоской в глазах произнесла Катя, осознавая все сложности, которые принесет свекровь в их маленькую квартиру

​Вечером, когда Дима снова зашёл к ней, она не выдержала.​

​— Ты во что меня втягиваешь? — её голос был твёрдым.​

​— Надь, ты о чём? — Он посмотрел на неё удивлённо.​

​— Участковый приходил. Спросил про тебя.​

​— Пусть спрашивает, — Дима усмехнулся. — Ты ж не говоришь ничего, правильно?​

​— Пока нет, — отрезала она. — Но, Дим, если что-то случится…​

​— Да успокойся, — он поднял руку, прерывая её. — Всё под контролем. Ты мне веришь?​

​Она хотела крикнуть «нет», но лишь молча отвернулась.​

​***​

​Надя стояла у окна в съёмной квартире на окраине города, наблюдая, как серые тучи закрывают последние проблески дневного света.

Дима вернулся только на рассвете, и даже не извинился. Он просто кинул на кухонный стол свой рюкзак, достал пачку купюр и отдал ей.​

​— Вот, хватит тебе на месяц, — сказал он, зевая.​

​Она не взяла деньги, просто смотрела на него с каменным выражением лица.​

​— И что теперь? — наконец выдавила она.​

​— Что-что? Живём дальше, — он пожал плечами, будто это был очевидный ответ.​

​Надя вздохнула и отвернулась. Она пыталась привыкнуть к тому, что его жизнь — это сплошные тайны. Но каждый раз, когда он появлялся, её мир снова переворачивался вверх дном.​

​— Ты хоть понимаешь, что я за тебя волнуюсь? — её голос сорвался.​

​— Да нечего волноваться, — отмахнулся Дима. — Я всё держу под контролем.​

​— Контролем? — она повернулась к нему. — Я согласилась жить с тобой, но вижу тебя не чаще, чем раньше. Ты всё время куда-то пропадаешь, потом появляешься, потом снова пропадаешь. И никогда не предупреждаешь, не рассказываешь — вообще ничего. Мне страшно, понимаешь?​

​Дима встал из-за стола, посмотрел на неё холодно.​

​— Если боишься, уходи, — произнёс он, будто бросая вызов. — Но только не вздумай ляпнуть что-то лишнее. Это для твоего же блага.​

​Эти слова ударили её сильнее, чем пощёчина. Она молча пошла в ванную, закрыла за собой дверь и включила воду, чтобы он не слышал её тихие рыдания.​

Kак тайные сделки свекрови едва не разрушели брак ее сына Читайте также: Kак тайные сделки свекрови едва не разрушели брак ее сына

​***​

​Через несколько недель Надя обнаружила, что беременна. Она стояла в ванной с тестом в руках, чувствуя, как от волнения дрожат пальцы.

Её первым порывом было поделиться новостью с Димой, но что-то внутри подсказывало, что он не обрадуется.​

​Когда вечером он наконец пришёл домой, она решилась.​

​— Нам нужно поговорить, — начала она, пытаясь сохранить спокойствие.​

​— Что-то случилось? — спросил он, не отрывая глаз от телефона.​

​— Я беременна.​

​Дима поднял голову, его лицо застыло.​

​— Ты уверена? — коротко спросил он.​

​— Уверена, — ответила она, глядя ему прямо в глаза.​

​Он молчал, потом встал и прошёлся по комнате, зацепив ногой стул.​

​— Это не вовремя, — произнёс он наконец.​

​— Не вовремя? — её голос задрожал.​

​— Да, Надь. У нас тут дела. Какие дети? Я даже не знаю, где завтра буду.​

​Она не знала, что ответить. Боль и разочарование накрыли её волной.​

​— Значит, это всё, что ты можешь сказать? — тихо произнесла она.​

​— Ну а чего ты от меня хочешь? — он повысил голос. — Чтобы я сейчас всё бросил и стал играть в счастливую семью?​

​— Я хочу, чтобы ты хотя бы сделал вид, что тебе не всё равно, — прошептала Надя.​

​— Надь, ты знала, какой я, с самого начала, — резко ответил он. — У тебя был выбор.​

​Она отвернулась, с трудом сдерживая слёзы. В тот момент она поняла, что надеяться больше не на кого.​

​***​

«Почему, когда я уставший и голодный прихожу с работы, у тебя вечно кто-то сидит!» — закричал Борис, срываясь на жене из-за своего плохого настроения Читайте также: «Почему, когда я уставший и голодный прихожу с работы, у тебя вечно кто-то сидит!» — закричал Борис, срываясь на жене из-за своего плохого настроения

​На следующий день Надя написала заявление об увольнении с работы, собрала свои вещи и попыталась уехать в родной городок, но на вокзале её остановил знакомый голос.​

​— Куда это ты собралась? — Дима стоял у платформы, глядя на неё так, будто она была его собственностью.​

​— Я ухожу, — твёрдо сказала она.​

​— Нет, не уходишь, — его голос был ледяным. — Ты не понимаешь, что делаешь.​

​— Понимаю, — ответила она. — Я не могу больше так.​

​Он подошёл ближе, схватил её за руку.​

​— Послушай, Надь. Мы с тобой повязаны. Если ты уйдёшь, это плохо закончится. Для тебя.​

​Она вырвала руку и убежала, но его слова преследовали её всю дорогу домой. В слезах она вернулась в свою холодную комнату, откуда несколько месяцев назад переехала к Диме, надеясь начать новую счастливую жизнь.​

​***​

​Надя проснулась среди ночи от шороха за дверью. Сердце заколотилось, и она мгновенно поняла: это Дима. Он не звонил последние несколько дней, но Надя знала, что так просто он её не оставит.​

​— Надь, открой! — раздался знакомый голос, тихий, но настойчивый.​

​Она подошла к двери, не включая свет, и посмотрела в глазок. Дима стоял в коридоре.​

​— Чего тебе? — её голос звучал громче, чем она планировала.​

​— Хватит фигнёй заниматься, — сказал он раздражённо. — Открывай, поговорим.​

​Надя прижалась лбом к двери, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Впускать его было страшно, но ещё страшнее было оставаться одной в этой ситуации.​

​— Мы всё уже обсудили, — произнесла она наконец.​

​— Ты ничего не поняла, — Дима повысил голос. — Надя, я в последний раз объясняю: ты не можешь просто уйти.​

​Она почувствовала, как волна гнева накрывает её.​

​— А я могу, — резко ответила она. — И уже ушла. Ты мне вообще никто.​

​За дверью повисла пауза. Потом послышались шаги, удаляющиеся вниз по лестнице. Надя села на кровать, чувствуя, как дрожат руки. Она знала, что это не конец.​

​***​

​На следующий день она пошла в полицию. Надя сидела напротив дежурного, пытаясь объяснить всё как можно спокойнее.​

«Я — пoropeлец! Чего ты ко мне с этой работой пристаешь?» — возмуженно заявляет троюродный брат, требуя сочувствия и времени на восстановление после Tpareдии Читайте также: «Я — пoropeлец! Чего ты ко мне с этой работой пристаешь?» — возмуженно заявляет троюродный брат, требуя сочувствия и времени на восстановление после Tpareдии

​— Послушайте, я ничего не знаю о его делах. Я только знаю, что он угрожает мне, — её голос был тихим, но решительным.​

​— И что вы хотите? — спросил мужчина, не отрывая глаз от бумаги.​

​— Чтобы вы защитили меня, — твёрдо сказала она.​

​Он вздохнул.​

​— У нас нет оснований что-то делать. Вы не подали заявления о преступлении, а слов об «угрозах» недостаточно.​

​— Значит, я должна ждать, пока что-то случится? — Надя почувствовала, как в горле встает ком.​

​Он пожал плечами:​

​— Я бы на вашем месте уехал из города.​

​Надя вышла из отдела, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Её последние надежды рухнули.​

​***​

​Через несколько дней её соседка по общежитию, взволнованная, что Нади давно не видно, постучала к ней в комнату. Никто не ответил, но дверь оказалась не заперта. Соседка заглянула внутрь и увидела записку, лежавшую на кровати:​

​»Простите, я пыталась, но это сильнее меня.»​

​Соседка тут же позвонила в полицию, но те только развели руками. Дима, которого задержали в тот же день по другому делу, не признался, что причастен к ее исчезновению.​

​Слухи разнеслись быстро. Кто-то говорил, что её убили. Другие уверяли, что она сбежала. Полиция нашла её старую сумку на автобусной станции, но ни следов, ни подсказок, куда она могла поехать, так и не обнаружили.​

​***​

​Прошло два года. На остановке в одном из маленьких городков женщина с ребёнком на руках ждала автобус. Она выглядела уставшей, в дешёвой куртке, с грязной шапкой, на лице — сеть морщинок.​

​— Извините, вас не Надежда зовут? — вдруг спросил её мужчина, стоявший рядом.​

​Она подняла взгляд, но тут же отвернулась, не ответив.​

​— Простите, ошибся, — произнёс он, но ещё долго смотрел ей вслед, пока она садилась в автобус.​

​Двери закрылись, и автобус скрылся за поворотом, оставив больше вопросов, чем ответов.

Источник

Арина Игнатова/ автор статьи
Бонжур Гламур