У Оксанки не было родителей — только бабушка. Мать умерла при родах, а отца никто никогда не знал и не видел.
София познакомилась с ней в деревне у своей бабушки. Тем летом девочке впервые позволили выходить за пределы участка, и однажды она случайно наткнулась на Оксанку. Та сразу отличалась от других детей: несмотря на свои шесть лет, она умела делать множество дел по дому. Это казалось непривычным и даже странным, но вызывало уважение. В их с бабушкой жизнь никто особо не вмешивался, хотя за спиной поговаривали, что старушка лишает внучку детства. Однако находились и те, кто возражал: «А где бы сейчас была эта девочка, если бы не её бабушка?»
Софии тоже было неприятно видеть, что Оксанке разрешали гулять только после того, как она заканчивала работу в огороде. Но всё же это казалось лучше участи ребёнка в интернате. Девочка выглядела скромно одетой, но всегда аккуратной. Правда обувь у неё была совсем плохонькая.
Игрушек у Оксанки почти не было: старая кукла с растрёпанными волосами, самодельный плюшевый медвежонок и несколько кастрюлек с мисками — кухонная утварь, которую бабушка уже перестала использовать по назначению и отдала внучке для игр. У Софии же игрушек хватало с избытком: родители зарабатывали хорошо и часто баловали её подарками. Но больше всего ей нравилось играть именно в посуду Оксанки.
Они вместе «готовили» супы из листьев, варили компоты из ягод и придумывали разные волшебные зелья. В тазиках купали кукол — если София приносила их с собой. Играть с Оксанкой было весело: она никогда ничего не жалела и всегда охотно делилась всем — даже конфетами, если они у неё появлялись. Родители Софии были не против таких визитов к подруге; разве что мама иногда хмурилась — по какой-то причине ей Оксанка не нравилась.
Лето в деревне пролетало незаметно. Каждый вечер папа выносил складной стол во двор и накрывал его скатертью. Дед жарил мясо на мангале, бабушка готовила салаты из свежих овощей со своего огорода. Маме с Софией доставались самые простые дела — расставить всё на столе перед ужином. Когда всё было готово, семья собиралась вместе за трапезой: говорили о жизни, о будущем малыше — мама ждала ребёнка — обсуждали планы на осень. София радовалась тому дню, когда у неё появится братик или сестричка — тогда скучать будет некогда.
После ужина отец приносил гитару и взрослые начинали петь песни под аккомпанемент струнного инструмента. София обычно смущалась при этом и уходила подальше — ей становилось немного неловко да ещё боялась вдруг оказаться втянутой в пение.
Однажды вечером ей захотелось пригласить к ним Оксанку — родители неожиданно согласились без возражений, чем очень обрадовали дочь. Тот день запомнился ей как один из самых счастливых за всё лето.
После быстрого ужина девочки убежали в дом играть. Оксанка с интересом рассматривала вещи подруги; особенно её привлекли розовые босоножки.
— Они такие красивые! — восхищённо произнесла она.
— Хочешь? Забирай! – предложила София без раздумий – Они новые совсем! Папа только вчера привёз их мне… просто так решил всем подарков купить.
Оксанка замотала головой:
— Я не могу… Это ведь тебе купили…
— Да бери уже! – махнула рукой София и отвела взгляд – тебе нужнее… У меня всего полно… А твоя обувь совсем плохая… Мне будет приятно знать, что они пригодятся тебе… Ты ведь всегда со мной всем делишься…
Оксанка бросила взгляд на свои потрёпанные туфли и густо покраснела от смущения. Обычно София старалась избегать разговоров о различиях между ними: подруга оказалась доброй душой – хвастаться перед ней или тем более дразнить её совершенно не хотелось.
В тот вечер они долго играли вместе до самого заката солнца; потом Оксанка ушла домой уже в новых босоножках – подошли идеально по размеру.
София решила ничего родителям об этом не говорить – она искренне считала свой поступок правильным и добрым делом: ведь мама с папой всегда учили помогать тем, кому хуже живётся; учили быть доброй к сиротам и никого никогда не унижать за бедность или одиночество.
И потому когда мама вдруг спросила про пропажу босоножек – девочка спокойно рассказала правду: отдала их Оксанке просто так… Не ожидала вовсе увидеть мамино недовольство.
— А кто тебе позволил распоряжаться вещами без спроса? Мы же их покупали!
— Но это же мои вещи… — тихо ответила София уверенная в том, что имеет право поступать с ними по-своему…