– Не пойму? – Злата выпрямилась и уставилась на него, словно не веря услышанному. – Я ещё и понимать её должна? Ты хоть раз встал на мою сторону? Хоть раз сказал ей, что она поступает неправильно?
Он молчал, уставившись в пол. Злата стиснула челюсть, чтобы не дать волю слезам.
На пороге появилась Оксана. В руках она держала пластиковый контейнер с пирогами — будто это могло что-то изменить.
– Я пришла поговорить, – произнесла она с порога.
Злата обернулась к ней, скрестив руки на груди.
– Говорите.
Оксана тяжело вздохнула и присела на стул у стены.
– Злата, я понимаю твоё раздражение. Но давай не будем ругаться. Ты замечательная хозяйка и мать — я это вижу. Но я тоже мать и не могу поступить иначе.
Злата приподняла брови.
– Не можете? Вы же обещали. Тогда зачем были все эти разговоры? Все эти «для внуков»?
– Я ошиблась, – спокойно ответила Оксана. – В тот момент я не подумала о том, как это воспримут Полина и Богдан. Они мои дети тоже. Им будет неприятно, если всё достанется только Дмитрию.
Злата усмехнулась с горечью.
– Да они ни разу туда даже не заглядывали! А если и приедут — то только за урожаем!
Оксана опустила взгляд.
– Это всё равно не повод лишать их доли. Моё решение принято окончательно. Прости, если тебе больно от этого.
– Да пусть хоть кому достаётся эта ваша дача! Мы туда больше ни ногой! Хотите — зовите свою Полину с Богданом, пусть они там землю копают!
Дмитрий поднялся с места, пытаясь остановить жену жестом, но та махнула рукой:
– Не надо, Дмитрий. Всё равно ты ничего менять не станешь.
Она прошла мимо свекрови даже без взгляда в её сторону. Оксана осталась стоять молча, крепко прижимая к себе контейнер с пирогами.
***
Позже, когда Злата и Дмитрий уже собирались выезжать, Оксана вышла их проводить. Она выглядела измотанной усталостью, но не пыталась их удерживать. Глядя на неё через открытую дверцу машины, Злата вдруг осознала: этот разговор уже ничего изменить не сможет.
– Вы добились своего, – бросила она напоследок. – Только не рассчитывайте на то, что я это забуду.
Оксана лишь кивнула в ответ — слов больше не было.
Машина тронулась с места. Злата отвернулась к окну: ей было тяжело смотреть на свекровь с застывшим лицом и теми самыми пирогами в руках.
Вдалеке оставалась та самая дача — ухоженная и красивая… но уже чужая для неё.