Ольга замолчала, устремив взгляд на мерцающие огни города за окном. Внутри нее бушевали смешанные чувства: жалость к…
– И что теперь? – тихо поинтересовалась она. – Ты собираешься навещать ее в одиночку? На праздники? В дни рождения?
– Не уверен, Ольга, – признался Алексей искренне. – Пока не знаю. Я не намерен позволить ее решению разрушить наш брак, но и заставлять ее страдать тоже не могу…
– Ладно, – твердо ответила Ольга, уверенно кивнув. – Значит, так. Я не буду ни звонить ей, ни приходить, – в ее голосе звучала одновременно горечь и решимость. – Но знай, Алексей, я не виновата в том, что она не в силах побороть свою зависть. Хорошо, пусть она не общается со мной, но это ничего не изменит. Твою маму будет раздражать и злить успех соседа, купившего триммер, бабушки, которой подняли пенсию на тысячу гривен, племянника, обзаведшегося машиной… Она завидует всему и каждому, и с этим ничего нельзя поделать…
Алексей глубоко вздохнул. Слова супруги о всепроникающей природе маминой зависти попали в точку.
Он наблюдал это годами – как мать мучилась от злобы при любом чужом достижении, будь оно значительным или незначительным.
– Ты права, – тихо признал мужчина. – Это ее ноша. Ни твои усилия быть скромнее, ни мои попытки наладить ваши отношения не изменят эту ее… особенность… увы, она чрезвычайно завистлива… Наверное, на праздники буду наведываться к ней ненадолго и возвращаться назад. Ты сильно не огорчишься?
– Нет, – покачала головой Ольга. – Знаешь, так, действительно, будет лучше, иначе если не ей, то мне скоро пришлось бы обращаться к психологу, – добавила она с улыбкой. Свекровь и невестка больше не пересекались. Алексей тоже стал редко посещать мать, что лишь усиливало ее раздражение.
– Ты не приезжаешь, я из-за этого волнуюсь… давление скачет… хочешь меня довести? – упрекнула сына Людмила Ивановна.
Мужчина выдержал паузу, а затем, не удержавшись, решил высказать матери все, что думал об этом.
– Тебе не угодить! То раздражает успех моей жены, то мое отсутствие… Извини, у меня работа и семья. Я не могу бросить все и мчаться к тебе! Хватит быть эгоисткой! – резко воскликнул Алексей. – Ты просто манипуляторша!
– Что? – Людмила Ивановна ошеломленно отреагировала на неожиданную откровенность сына. – Как ты можешь так говорить?! Хочешь меня довести до могилы?
– Опять обвинения и манипуляции с твоей стороны… мама, с такой психикой, как у тебя, нужно жить под стеклянным колпаком… Тебе невозможно угодить… почему ты такая, а? Всем завидуешь, всех раздражаешь, всех обвиняешь… Посмотри в зеркало! Может, причина не в других, а в тебе? Может, стоит начать с себя?
– Себя? То есть мама, которая тебя родила, воспитала и поставила на ноги — плохая? Мне нужно менять себя? – сдерживая слезы, произнесла женщина и, не дождавшись ответа, бросила трубку.
Дни, что последовали, прошли в гнетущем молчании. Людмила Ивановна не звонила. Алексей метался между чувством вины и справедливым гневом.
Через неделю он набрал ее номер, сердце сжималось от тревоги. Ответ был не сразу, голос прозвучал холодно и отстраненно.