Молчание, заполнившее комнату, стало настолько ощутимым, что казалось, будто воздух сгущается и тяжело ложится ей на плечи.
— Ты с ума сошла, — наконец выговорил он. — Кто же тебя такую возьмёт?
Она улыбнулась. Не радостно. Улыбкой женщины, которая наконец-то всё осознала.
— А никто и не нужен. Я сама себе нравлюсь. А ты — собирайся.
Он резко поднялся. Подошёл вплотную. От него пахло перегаром, злостью и безнадежностью. Он всё ещё надеялся, что сможет её сломать.
— Ты мне угрожать собираешься?
— Нет, Игорь, — она отступила на шаг назад. — Просто я больше не испытываю страха.
— Ты с кем у себя в голове вообще разговаривала?! — Игорь стукнул кулаком по шкафу в прихожей, и дверца зашаталась, словно старушка на остановке. — Что ты задумала, курица? Развод? Ты без меня в своей бухгалтерии пропадёшь! Забудь! Я тебе не позволю так просто взять и… выгнать меня!
Он говорил, а она спокойно застёгивала молнию на куртке. Медленно. Чтобы руки не дрожали. Впервые за двадцать лет она шла на работу, зная, что вечером может уже не вернуться в эту же квартиру. Или что кто-то из них не вернётся.
— Сколько раз повторять? — обернулась она. — Я подала заявление. У тебя есть неделя, чтобы найти новое жильё.
— Это моя квартира! — взревел он, закашлявшись. Курение с пятнадцати лет и постоянные крики не прошли даром. — Я здесь жил! В этой спальне обои клеил! В ванной кафель сам укладывал!
— Клеил, укладывал, портил — неважно. Квартира моя. Есть документы. Дарственная от матери, не ипотека. Не веришь — звони нотариусу.
Он не верил. Не из-за незнания правды, а потому что не мог принять её. Эта женщина, которую он всю жизнь пытался подчинить, вдруг выпрямилась, словно арка ЗАГСа в девяносто восьмом. Тогда это выглядело романтично, а теперь — было смертельно обидно.
— Предупреждаю тебя, Тамара… — голос его стал ниже и глуше. — Если передумаешь, будет плохо. Я тебе жизнь превращу в ад. Можешь сразу увольняться. Я всем расскажу, кто ты на самом деле. Что ты… гулящая… И не удивляйся, если завтра в твоём «бухгалтерском раю» начнётся проверка.
Она кивнула.
— Делай. Что хочешь. А я запишу. Потому что теперь у меня есть и диктофон, и адвокат. А если поднимешь руку — будет статья. И поверь, я уже не та, кто терпела.
— Без меня ты пропадёшь! — закричал он и ринулся к ней, как будто собирался вбить в стену. Но она не отступила. Даже не сдвинулась с места. Просто достала из кармана телефон и подняла его экраном к нему.
— Запись идёт.
Он застыл.
— Ты совсем с ума сошла?
— Нет, Игорь. Наконец-то пришла в себя.
Она вышла, закрыв дверь за собой. Он остался в тишине, которая почему-то звучала громче его крика. Никогда в жизни женщина не уходила первой. Он сам бросал, сам принимал решения. А здесь — её выгнали. И с диктофоном.
На работе Тамару встречали взглядами. Её «домашние бури» не были секретом. В бухгалтерии сплетни распространялись быстрее плана продаж.
— Слушай, — подошла Светлана во время обеда, — он тебя не тронет, да? Серьёзно, тебе не кажется, что он… ну… сошёл с ума?
— Он сошёл давно. Просто раньше я была рядом и не замечала. А теперь — я в стороне.
— Ты правда подала на развод? — не выдержала Ирина из отдела кадров. — Вау, ты смелая! А он? Не кричит у тебя под окнами?
— Пока нет. Но у меня уже три соседа наготове и номер участкового. Так что если что — будет весело.
— Ты изменилась, — тихо сказала Светлана. — Как будто сбросила кожу. Или маску.
— И то, и другое, — кивнула Тамара. — Я просто поняла, что жизнь одна. А прожить её в страхе — всё равно что мыть пол перед смертью. Бессмысленно.
Но Игорь не собирался сдаваться.
В тот же вечер он пришёл домой в шесть — трезвый, но с лицом, будто выпил литр яда. В руках — мусорные пакеты, сумка и… коробка с надписью «Для Тамары». Она сидела на кухне с ноутбуком. Успевала работать удалённо — шеф дал ей послабление, сказав: «Главное, чтобы с ума не сошла, Ксюша. Ты у нас единственная, кто понимает, где деньги, а где фантики».
— Что это? — не поднимая глаз, спросила она.
— Подарок, — зло усмехнулся он. — На прощание.
— Ага. А внутри — кукла Вуду и флакон с крысами?
— Почти, — улыбка не сходила с губ. Он поставил коробку на стол. — Просто напоминаю, что без меня ты — никто. Удачи, бухгалтерша.