— Квартира — дело наживное, — согласилась Екатерина. — Вот только я её наживала не один год. С Богданом на руках, с твоим сыном, который тогда «временно» сидел без работы, а потом и вовсе ушёл из семьи. Я каждый месяц откладывала. И теперь не обязана этим делиться только потому, что когда-то мы были семьёй. Когда-то — да. Сейчас — уже нет.
Лариса на мгновение умолкла. В трубке послышался шорох — будто она вышла из комнаты, прижала телефон плечом и стала рыться в шкафу.
— Я думала, ты мудрее, — произнесла она тише прежнего. — У меня сердце не на месте. Юлия бедная всё плачет, Александр ночами глаз сомкнуть не может. Мы ведь не милостыню просим. Мы по-родственному обращаемся. Продай квартиру — мы потом вернём как только сможем. Я тебе слово даю.
Екатерина усмехнулась: «слово» бывшей свекрови она слышала неоднократно — когда та обещала «не вмешиваться», а потом появлялась без предупреждения; когда клялась «не втягивать сына», но среди ночи звонила: «Екатерина, приезжай, он опять напился». И когда они расходились окончательно, её «слово» звучало точно так же — как мелочь в кармане: привычно и без настоящей ценности.
— Ваше слово остаётся вашим словом, — мягко ответила Екатерина. — Я его уважаю. Но оно не отменяет моего отказа.
— Значит, ты даже не хочешь подумать? — голос в трубке стал тонким и натянутым, словно струна перед разрывом.
— Я уже всё обдумала, — спокойно сказала Екатерина. — И продавать квартиру я не собираюсь.
— Ну и держи её себе! — резко выдохнула Лариса. — Только потом ко мне не приходи с протянутой рукой за помощью! Когда твоему Богдану деньги понадобятся на учёбу! Думаешь, я ему помогать стану? Нет уж! У меня теперь другая семья и другая невестка!
— Вы давно это для себя решили, — ровным голосом произнесла Екатерина. — Ещё до того как услышали мой ответ. Берегите себя… И здоровья Юлии желаю. До свидания.
Она отключила звонок и сдержалась от желания со злостью опустить телефон на столешницу.
В кухню заглянул Богдан: щёки пылали после прогулки во дворе, в волосах запуталась травинка.
— Мам… А можно Назар к нам зайдёт ненадолго? Он хочет показать фокус с монеткой!
Екатерина улыбнулась и указала на тетрадь:
— Полчаса после того как дорешаешь вот эти пять задачек… И руки сначала помой!
Богдан недовольно вздохнул для вида, но тут же улыбнулся в ответ и поспешил в ванную комнату.
Екатерина взяла чашку с мятным чаем и вышла на балкон. Вечер выдался ясным; соседка этажом ниже развешивала коврик на перилах; по двору тянуло ароматами укропа и свежих огурцов… Никто бы не догадался о напряжённом разговоре только что состоявшемся на этой маленькой кухне с узким балконом у окна. И это было к лучшему.
С Александром они развелись два года назад: развод прошёл тихо внешне, но ощущался тяжело внутри – словно пытаться протащить громоздкий шкаф через узкий дверной проём: задевая углы и оставляя белые следы на стенах памяти.
Сначала они просто перестали ужинать вместе; затем перестали выключать свет друг за другом; позже он стал возвращаться так поздно, что проще было молчать о причинах… Когда он собрал вещи окончательно – Богдан два дня ходил по квартире медленно-медленно – будто по воде ступал: говорил шёпотом и сам выключал телевизор – чтобы «папе не мешать». Потом всё постепенно вошло в ритм: кружки по расписанию; работа Екатерины; субботние «папины дни» отмеченные в календаре…
Поначалу Лариса звонила часто… Потом всё реже… Однажды Екатерине рассказала соседка: Александр женился снова… Она лишь пожала плечами – мысленно пожелав ему счастья – слов подходящих тогда так и не нашлось… Она просто пошла купить хлеба…
Квартира осталась за ней после развода по обоюдному соглашению: половину стоимости она выплатила Александру – оформив кредит и заняв часть суммы у двоюродного брата…