Деньги я всё равно соберу — у друзей, по займам. Но вдруг тебе кто-то знаком…
— Да, — кивнула Екатерина. — Я составила список. Но, Александр, послушай. Если решишь брать кредиты — подумай, как потом с ними справляться. Сейчас для тебя главное — Юлия. И рядом — Богдан. Не доводи до того, чтобы вы все оказались на дне. Сначала попробуй получить квоту. Обсуди с врачом, сколько можно ждать. Не спеши влезать в долги, если есть другие пути.
Он кивнул — и в этот раз по-настоящему.
— В субботу заберу Богдана, — добавил он. — Погуляем вместе, займёмся делами. Всё остаётся в силе.
— Хорошо, — откликнулась Екатерина. — Только заранее скажи время: у него тренировка.
Они поговорили ещё немного: без лишних эмоций, но спокойно и ровно. Расстались без объятий и новых обещаний.
Спустя пару дней свекровь прислала длинное голосовое сообщение: о том, как «люди черствеют», «о неблагодарности», «о том, что её сын святой». Екатерина не ответила. Через неделю пришло новое сообщение от Александра: «Квоту дали. Операция через месяц. Спасибо за контакты». Она облегчённо выдохнула — не потому что чувствовала себя героем помощи, а потому что чужая беда не втянула её жизнь в водоворот страданий и тревог. В это время Богдан приносил из школы бумажных лягушек и с восторгом рассказывал о новом трюке на самокате.
Свекровь продолжала звонить. Несколько раз Екатерина поднимала трубку и каждый раз слышала одно и то же: «ты стала холодной», «ты нас давно оставила», «я тебя не прощу». Иногда на другом конце просто молчали — слышалось тяжёлое дыхание перед тем как нажималась кнопка завершения вызова. Со временем звонки стали редкими. Связь между ними осталась только через Богдана: «приеду в среду», «заберу в субботу», «отвезу на тренировку». И это было единственное звено между жизнями, которое стоило сохранить.
Однажды вечером во дворе Екатерина столкнулась с Юлией. Та выглядела бледной, была в платке и несла аптечный пакетик в руке. Они остановились друг напротив друга словно незнакомки впервые увидевшие друг друга на улице. Юлия первой подняла взгляд:
— Это вы… Екатерина? — спросила она тихо.
— Да, я… А вы как?
— Живу понемногу… — ответила Юлия и после паузы добавила: — Александр сказал мне про контакты… Спасибо вам большое… И ещё… простите мою свекровь… Она всех ломает… но меня сильнее других… Я просто хочу жить своей жизнью… без чужих денег… без приказов…
Екатерина кивнула ей в ответ: ни капли фальши не прозвучало в этих словах женщины напротив неё. Она внимательно посмотрела на лицо новой супруги бывшего мужа: ни злости там не было, ни соперничества – лишь усталость человека с болью внутри и своей дорогой под ногами.
— Поправляйтесь скорее… И берегите себя…
Юлия кивнула ей благодарно и пошла дальше медленно шагая вперёд; пакет из аптеки служил ей почти опорой вместо трости.
Екатерина долго провожала её взглядом до тех пор пока за спиной не послышался знакомый голос:
— Мам! А можно мы с Назаром погуляем до темноты?
— Нет уж! — улыбнулась она тепло.— До ужина только! Потом домой! Ещё минута!
Она вернулась внутрь квартиры и разложила на столе карточки с контактами тех людей, чья помощь пригодилась Александру тогда… Подумалось вдруг: всё наконец стало так как должно быть – у каждого теперь своя дорога и свои решения за плечами… Свекровь ещё будет вспоминать прошлое сквозь обиды; Александр время от времени попытается искать лёгкие пути; Юлия будет бороться за своё спокойствие… А сама Екатерина будет просто жить – учить сына аккуратно загибать уголки страниц тетрадей; покупать яблоки по акции; менять перегоревшие лампочки; радоваться закатам с балкона – тому самому балкону который достался ей не по чьей-то справедливости а благодаря собственному выбору и труду…
То самое «нет», сказанное ею тогда вечером на кухне – вовсе не было жестоким или каменным… Оно было живым – как корень дерева удерживающий склон от обвала… Его можно было не замечать или игнорировать – но тогда рушился бы весь дом…
Екатерина выбрала дом.
И этим всё сказала окончательно.