Тамара внимательно смотрела на Олесю и всё больше убеждалась, что девочка действительно была дочерью её мужа. Те же глаза, такой же упрямый подбородок, тот же мрачный взгляд исподлобья. Эта мысль мелькнула и сразу растворилась в радостном волнении от встречи. Не важно, чья кровь текла в её венах. Главное — она нашла их. Нашла своих девочек.
— Вова, — тихо произнесла Ирина, — это тётя Тамара. Помнишь, я тебе рассказывала? Она пришла за нами. Теперь мы поедем домой.
— Домой? — тихим, тоненьким голоском переспросила Олеся. — К маме?
Тамара почувствовала, как в горле сжался комок. Девочка не знала, что её мамы уже нет.
Тамара прижала девочку к себе, глубоко вдыхая аромат её волос. От Олеси исходил запах детского дома — казённое мыло, общий стол. Но под этими оттенками ощущался другой — родной, детский. Она подняла девочку на руки.
— Моя маленькая, — шептала она, убаюкивая Олесю.
Ирина стояла рядом, вытирая слёзы с лица и улыбаясь сквозь них.
— Я знала, что ты придёшь, — повторяла она. — Каждый вечер Вовеньке рассказывала про тебя, про Полесское.
Тамара протянула руку и прижала к себе Ирину, обняла и её тоже. Они стояли так, посреди двора детского дома, и плакали от счастья.
Вокруг собирались другие дети, с интересом наблюдая за этой сценой. Кто-то из малышей тоже начал всхлипывать, глядя на них. Людмила Петровна поспешила к ним, отгоняя любопытных.
— Идите-ка к себе, — говорила она детям. — Здесь нечего глазеть.
Но сама она смотрела на Тамару с девочками мягко и с легкой завистью. Сколько же таких детей она видела — ожидающих, надеющихся, что кто-то заберёт их. И как редко эти надежды сбывались.
— Пойдёмте в дом, — обратилась она к Тамаре. — Не надо стоять тут на виду у всех… Они все ждут маму, ждут, когда их заберут. Многие пережили так много, что их души стали старыми, как у пожилых.
Тамара кивнула и крепко держала Олесю на руках. Девочка была удивительно лёгкой для своего возраста. Ирина крепко ухватилась за свободную руку Тамары, словно боялась, что та исчезнет.
Они направились в здание детского дома. Тамара ощущала взгляды — детей, воспитателей, нянечек. Кто-то смотрел с любопытством, кто-то с завистью, кто-то с недоверием. Но ей было всё равно. Она нашла своих девочек. Больше ничего не имело значения.
— Посидите здесь, — сказала директор и вышла за дверь.
Когда дверь за ней закрылась, Ирина не выдержала и заговорила быстро и горячо, словно боялась не успеть:
— Тамара, я так тебя ждала! Каждый день смотрела в сторону дороги. Вовеньке всё про тебя рассказывала — как вы нас спасли… Я говорила, что наша тётя Тамара самая добрая, самая лучшая. Она обязательно нас найдёт.
Тамара ласково гладила девушку по голове и худой спине.
— Конечно, я пришла за вами, — тихо сказала она. — Как могло быть иначе?
— А наша Полесское? — спросила Ирина, глядя на неё глазами, полными слёз. — Оно цело? Его не сожгли?
— Не всё сожгли, — кивнула Тамара. — Вашего дома больше нет. Но это не страшно, вы будете жить у нас.
— Правда? — Ирина просияла.