— Думаешь, он бы одобрил, что родная сестра ютится в съёмной комнате, а ты живёшь одна в просторной трёхкомнатной квартире?
Ульяна сжала кулаки под столом. Внутри поднималось нечто новое — не привычное чувство вины и не стремление оправдаться. Это было что-то твёрдое и холодное, как камень.
— Это было его решение, — повторила она. — И я не собираюсь его нарушать.
— Мне кажется, Ульяна, ты не осознаёшь всю серьёзность происходящего, — Марта понизила голос, будто переходя к главному доводу. — Ты думаешь только о себе. Но однажды и тебе может понадобиться поддержка семьи.
По спине Ульяны пробежал холодок. Никогда раньше Марта не прибегала к подобным угрозам.
— Что ты имеешь в виду, мам?
— Я тоже не вечна. И у меня есть квартира, — многозначительно произнесла Марта и посмотрела на неё пристально. — И я тоже могу решить, кому её оставить. Семья должна быть опорой друг для друга, а не просто источником выгоды.
Александр согласно кивнул и положил руку на плечо Оксаны. Та всё ещё смотрела вниз, но Ульяна заметила лёгкое движение уголка её губ. Сестра явно знала об этом давлении заранее.
— Мам, я никогда не претендовала на твою квартиру и сейчас тоже этого не делаю.
— Сейчас нет… — с усмешкой отозвалась Марта. — А что будет через десять или двадцать лет? Думаешь, в старости тебе никто не понадобится? Может быть, ипотеку ты выплатишь сама… но лишняя недвижимость никогда никому ещё не мешала.
Оксана наконец подняла взгляд.
— Ульяна, пойми правильно: никто ведь не требует от тебя всё отдать просто так. Мы могли бы договориться: половина суммы тебе, половина мне.
Ульяна поднялась из-за стола и подошла к окну. За стеклом моросил мелкий осенний дождь; капли медленно стекали вниз по стеклу подобно слезам. Она почти физически ощущала взгляды трёх человек у себя за спиной.
— Я продавать квартиру не собираюсь. И документы переписывать тоже.
— Послушай… — Александр наклонился вперёд и заговорил мягче: — Мы же никуда тебя не торопим с решением. Просто подумай спокойно. Это ведь тебе же на пользу будет. Сейчас твоя мать здорова — слава богу… но кто знает…
— Прекрати! — резко оборвала его Ульяна и обернулась лицом к нему. — Не надо этих завуалированных намёков! Я юрист и прекрасно понимаю ваши намерения.
В комнате повисло напряжённое молчание. Александр откинулся назад на стуле и скрестил руки на груди; на его лице появилась лёгкая насмешка.
— Ты понимаешь ведь: мы можем попытаться оспорить дарственную? — вдруг сказал он спокойно. — Твой отец был болен последние месяцы жизни… Кто знает в каком он был состоянии при подписании документов?
— Это была дарственная, а не завещание… И оформлена она была за год до его смерти… когда он был абсолютно дееспособен! — ответила Ульяна ровным голосом.
Александр прищурился:
— А сможешь это доказать? Есть свидетельства соседей: говорят последний год он путался часто… слабел… Твоя сестра навещала его регулярно – видела всё сама…
— Два визита за год – это «регулярно»? – внутри у Ульяны начинало закипать возмущение – А какие такие соседи?
— Людмила со второго этажа! – быстро вставила Марта – Она всё понимает… Сочувствует нашей ситуации…
Ульяна усмехнулась горько: Людмила – та самая сварливая старуха с вечными жалобами на всех соседей; постоянно ругалась с отцом из-за шума труб…
— Знаешь что… мам… — вернувшись к столу и опершись о него руками сказала Ульяна прямо глядя матери в глаза: — Есть ещё Лариса из квартиры напротив… Она медсестра… ухаживала за папой последние месяцы… прекрасно знает: до самого конца он оставался при здравом уме! Дарственную я оформляла через нотариуса – все в районе его знают! Документы безупречны!
Марта отвела взгляд первой.
— Мы ведь тебе ничем не угрожаем… — проговорила она уже мягче.— Просто хотим справедливости…
— Справедливо то решение… которое принял папа!
Марта нахмурилась:
— Он мог быть необъективен… Ты жила рядом… могла влиять…
Голос Ульяны стал громче:
— Да! Я жила рядом! Я ухаживала за ним во время болезни! Помнишь как я ночевала возле него в больнице? Как брала выходные ради поездок по врачам? Как сидела рядом когда ему было плохо?! Ты хоть раз пришла проведать бывшего мужа?
Марта вздрогнула как от удара по щеке:
— У меня была своя жизнь… – прошептала она едва слышно…
Ульяна выпрямилась:
— Своя жизнь есть у всех нас: у Оксаны своя… у тебя своя… у меня своя… И у папы была своя жизнь! Он имел полное право распоряжаться тем что ему принадлежало так как считал нужным!
Оксана вдруг всхлипнула тихо… Внутри у Ульяны кольнуло чувство вины – но уже вовсе не перед матерью… а перед сестрой… Ведь Оксана действительно оказалась пешкой в той игре которую затеяли Марта с Александром…