— Какой кошмар! Он что, её выгнал? А она? Совсем ничего? Даже в суд не пошла, чтобы забрать своё? — войдя в квартиру, Люба услышала, как эмоционально общается с кем-то по телефону её двадцатитрёхлетняя золовка, приехавшая к ним на днях в гости.
Люба с трудом втащила многочисленные пакеты, наполненные продуктами и напитками для всей семьи. В холодильнике опять пусто, а семью нужно кормить. Но никто, кроме неё, об этом не позаботился.
Женщина прошла на кухню, чтобы выложить всё, что купила после работы в местном супермаркете. С досадой отметила, какой там опять бардак. На столе стояла немытая посуда, валялись засохшие остатки завтрака и обеда. А пакет с мусором, который нужно было вынести ещё утром, издавал уже весьма неприятный запах.
Впрочем, такое положение дел было всю неделю. Всё то время, пока у них гостила младшая сестра мужа Виктория, которая почему-то решила свой отпуск провести у брата и невестки.
Люба выложила продукты и прошла в гостиную, где её ждала привычная картина — золовка валялась на диване, подняв ноги на спинку, и с упоением болтала с кем-то по телефону.
Увидев хозяйку, она даже не прервалась, лишь кивнула ей головой в знак приветствия. В гостиной был такой же беспорядок. Разбросанные всюду вещи золовки, огрызки от яблок, скорлупа от орешков, мусор на ковре — всё это можно было бы убрать, потратив всего лишь пятнадцать минут своего драгоценного времени. Но почему-то эта беспардонная особа решила, что здесь за ней должны прислуживать, раз она приехала в гости. Любе было совсем непонятно такое поведение молодой девушки.
— Я так больше не могу! Мало того, что я за тобой и детьми всё убираю, готовлю вам, посуду мою, стираю и глажу как проклятая, так теперь ещё и эта лентяйка на мою голову свалилась, — жаловалась Люба супругу уже после двух дней пребывания у них Виктории.
— Я скажу ей, конечно, чтобы помогала тебе. Только не реагируй ты так эмоционально, Любань! Подумаешь, бардак дома. Но это же не трагедия. Уедет сестра скоро, и будет у тебя опять идеальная чистота, — простодушно успокоил жену Борис.
Но то ли брат ничего сестре не говорил, то ли она полностью проигнорировала его слова. Ситуация не изменилась. Золовка вела себя как на курорте, ела, спала и болтала часами по телефону, совершенно не замечая, что вокруг неё свинарник, созданный её же руками.
— Хоть бы пропылесосила, что ли. И посуду за собой мыть надо. И мусор можно было вынести, что ты как в хлеву тут! — не выдержала Люба, прервав захватывающий разговор золовки с подругой.
— А? — с удивлением глянула она на Любу. — Что ты сказала? Подожди, Машунь, минутку…
Вика отключилась и уставилась на невестку с явным непониманием.
— Ты чем-то недовольна? — уточнила она у хозяйки.
— Конечно! Я говорю, живешь у нас вторую неделю на всём готовом. Неужели нельзя поднять свою пятую точку и порядок навести? Хотя бы за собой убрать можно? Или это выше твоего достоинства? Почему я должна вывозить за тобой весь этот с.р.ач, который ты устроила в нашей квартире? Я после работы хочу отдохнуть, а не убираться за великовозрастными девицами.
— Вот те на! Это что же, ты так со всеми гостями разговариваешь? — Вика явно дерзила Любе.
— Нет, не со всеми, а только с такими наглыми, как ты. И я тебя в гости не звала, если что! У меня муж и двое детей, о которых я забочусь. А вот ты мне вообще никуда не упёрлась, чтобы прислугой у тебя быть! — смело проговорила Люба, даже удивляясь тому, что наконец-то решилась всё это высказать нахалке.
— Нет, ты посмотри, что делается! Я, между прочим, к брату приехала, а ты, будь добра, терпи меня, ясно? А если что-то не нравится, можешь к своей мамаше на это время уехать. Борюсика всё устраивает. Братишка рад мне и не истерит по поводу какого-то придуманного тобой беспорядка.
В этот момент Люба очень пожалела, что не записала эти слова золовки на диктофон, потому что если она начнёт пересказывать мужу всё, что ей сейчас сказала Вика, тот ей попросту не поверит.
— Ты, милая, нарываешься. Если не перестанешь так себя вести и хамить мне, вылетишь отсюда как пробка, поняла? — Люба попыталась взять себя в руки и говорить спокойно, но у неё это плохо получалось.
Она понимала, что если сейчас вцепится нахалке в волосы, то потом придётся объясняться с Борисом. А ей совсем не хотелось портить с мужем отношения из-за этой дряни. Женщина понимала, что та специально выводит её из себя — развлекается так от скуки.
— Успокоительное не пробовала пить? Неплохо помогает таким, как ты, истеричкам. А я здесь буду жить столько, сколько захочу, поняла?
Люба еле дождалась мужа домой, нужно было поговорить. Ужин она приготовила, только вот золовку демонстративно к столу не позвала.
— А что у вас происходит? Поругались, что ли? — спросил Борис. — И почему Вика не идёт к столу?
— Вот сам у неё и спроси, — грубо ответила Люба. — Не могу больше, достала меня твоя наглая сестра.
Вечером, в спальне она попыталась поговорить с мужем по поводу беспардонного поведения золовки, но Борис опять всё перевёл в шутку.
— Слушай, отстань ты от Вики. Ну, потерпи немного. Я спрашивал, она скоро уедет. Может, недельку ещё поживёт. Понимаешь, у неё душевная травма. Поругалась со своим парнем. Должны были вместе в отпуск на море лететь, а тут такая вот история. Конечно, ей сейчас нелегко, она страдает, отсюда и такое поведение.
— Страдает? До такой степени, что не в состоянии убрать за собой? И хамит она тоже по этой же причине? По причине душевной травмы? Да ты знаешь, что она мне сказала? Чтобы я к своей матери убиралась, если меня что-то не устраивает! — не выдержала Люба и решила все-таки рассказать о ссоре.
— Да не может такого быть, ну что ты! Наверное, ты не так её поняла. Или Вика просто шутила.
Борис спокойно уснул, а Люба была на грани нервного срыва.
Дальнейшие события только усугубили ситуацию. Но именно они и позволили наконец-то избавиться от наглой и дерзкой родственницы.
На следующий день, вернувшись домой с работы, Люба не обнаружила Вику в квартире.
А потом выяснилось, что она, надев дорогую блузку хозяйки и взяв из шкатулки её украшения, отправилась с подругой в ночной клуб, из которого вернулась домой далеко за полночь.
— О, а вы чё не спите? — спросила она пь.ян.ым голосом сидевших на кухне брата и сноху.
— Мне сейчас звонить в полицию или дождёмся, когда ты проспишься? — строго спросила её Люба.
— А чё это сразу в полицию? Что произошло-то? Братик, чего она, а? — Вика еле ворочала языком.
— Зачем ты взяла Любины золотые украшения? У тебя совсем мозгов нет? Я думал, что ты уже достаточно взрослая, чтобы понимать, что можно делать, а что нельзя! — Борис явно нервничал.
Весь вечер его накручивала жена, а теперь вот ещё и сестрица заявилась в таком непотребном виде. А ему очень хотелось спать, а не разборки учинять посреди ночи.
— Ну, взяла, и что? Убудет от них, что ли? Ой, прям, не могу, беда какая! — Вика продолжала разговаривать по-хамски.— На, забери свои украшения! Нужны они мне!
Она попыталась снять кольца и серьги Любы, но пальцы её не слушались.
— И одежду мою тебе никто брать не разрешал. А это означает только одно — и украшения, и одежду ты украла. Поэтому я напишу заявление в полицию о краже моих вещей, — сказала Люба.
— Ой, не могу! Ну убейте меня. Вот горе-то какое — вещи я её взяла, — паясничала Вика. — Какое непоправимое горе!
— Да ты знаешь, сколько стоит эта блузка? А теперь по твоей милости я больше не смогу её надеть. Ой, да что с тобой, с пь.яной, разговаривать! Или ты завтра же убираешься отсюда, или я пойду с заявлением в полицию! — Люба уже не могла сдерживать эмоции. — И золото моё сними уже наконец!
— Борис, уйми свою жену! Почему она обижает твою сестрёнку, а ты молчишь? Тебе что, всё равно? — продолжала свой нетрезвый спектакль золовка.
— Слушай, ну хватит уже! Сколько можно тут представления устраивать? Иди спать, смотреть противно! — мужчина уже был готов ремнём отходить младшую сестру за её недостойное поведение.
На следующий день Вика была безмолвна. Ни извинений, ни других добрых слов в адрес брата и невестки у неё не нашлось.
— Ты собираешься уезжать? — спросила Люба у молчавшей золовки. — Погостила — пора и честь знать! Да и твои преступные наклонности больше не позволяют мне тебя здесь оставлять. У нас двое малолетних детей, и находиться рядом с преступницей им совсем не стоит.
— Какая я тебе преступница? Следи за базаром! — крикнула Вика, которая после вчерашнего веселья чувствовала себя весьма скверно.
— Ну вот, говорю же преступница, у тебя уже и сленг подобающий. Нет, нужно срочно детей изолировать от такой тёти, — продолжала Люба, которая поставила себе цель — выгнать сегодня золовку из своей квартиры.
— Сама-то кто? На себя сначала глянь, толстая, некрасивая! Что с тобой стало после десяти лет брака? Замухрышка! Тебя Борька скоро бросит, поняла? — почему-то не хотела успокоиться Вика.
И тут же нажила себе неприятностей. Они сцепились. Всё-таки Люба это сделала. Она оттаскала за волосы ненавистную ей родственницу. Но и Вика тоже не уступала, пытаясь своими длинными ногтями расцарапать лицо соперницы. Разнял их вовремя вышедший из ванной комнаты Борис.
— С ума сошли? А ну-ка успокойтесь! Обе! Сейчас же! Всё, разошлись в стороны!
— Это всё она, твоя жена! Она начала, потому что ненавидит меня, — рыдала Вика.
— Так, по-моему, тебе и вправду пора уехать, Вика. Всё, нагостилась. Собирай свои вещи, я отвезу тебя на вокзал, — строго сказал сестре Борис.
Вика уехала, но через пару дней Борис понял, что лишился своей заначки, которую так тщательно прятал от жены. Он сначала подумал, что это Люба всё-таки добралась до неё, рассекретив его тайное место в коробке с разными шнурами и проводками. Но когда задал ей соответствующий вопрос, то по её реакции понял, что и здесь постаралась его сестрица.
Всё, плакали его денежки, которые он копил на покупку нового смартфона. И с сестры не спросишь теперь. Не пойманный — не вор, как говорится.
— А я сразу сказала — преступница твоя сестра! По ней тюрьма плачет, — доканывала его жена. — Чтобы и ноги её в нашем доме больше не было! Ты меня понял, Борис?
— Да, понял, понял… Что с ней стало, не пойму, совсем от рук отбилась. А в школе такой хорошей была. Училась на отлично.
Больше Вика к ним не приезжает. И даже, если и пытается в разговоре с братом намекнуть на это, то тут же получает категорический отказ.
Сама виновата. А могла бы и дружить с женой брата.
-Не будешь ты с ней жить! — Бывшая устроила истерику
