— Да потому что раньше никого это не волновало! — почти выкрикнул Алексей, резко шагнув в комнату. — Ты всегда помогала, и всё было нормально! Что изменилось? Может, теперь ты корону надела или считаешь себя особенной?
— Изменилась ситуация, потому что я больше не в силах продолжать, — спокойно ответила Тамара. В её голосе не было злобы, лишь глубокая, долго скапливавшаяся усталость. — Я устала быть удобной помощницей для вас обоих, а не полноценной личностью. Устала, что никто не принимает во внимание моё время, силы и желания. Ты говоришь: «Ты всегда соглашалась». А ты когда-нибудь задумывался, чего мне это стоило? Сколько раз я жертвовала своими планами, отдыхом, даже здоровьем, лишь чтобы угодить тебе и твоей маме?
Алексей фыркнул и отмахнулся, словно от надоедливой мухи.
— Вот опять эти жертвы! Прямо святая мученица! Никто тебя не принуждал. Ты сама шла на это. Значит, тебе было комфортно!
— Я шла, потому что хотела сохранить мир в семье, — горько усмехнулась Тамара. — Потому что надеялась, что ты это заметишь, почувствуешь, как много я делаю. Но ты принимал это как должное. Как будто я обязана обслуживать всех твоих родных. Знаешь, что интересно? Моя мама ни разу не просила тебя приехать и помочь с окнами или работой на даче. Хотя ей тоже тяжело порой. Она понимает, что у нас своя жизнь. А вот твоя мама вместе с тобой почему-то считает меня бесплатным ресурсом, доступным по первому требованию.
— Не сравнивай их! — рявкнул он, лицо исказилось от злости. — Моя мать всегда старалась для нас! И сейчас, когда она просит помощи, ты так себя ведёшь? Это просто эгоизм!
— А кто подумает обо мне, если не я сама? — Тамара посмотрела ему прямо в глаза, без страха и вины. Лишь уверенность и решимость. — Ты? Который даже не замечает, как я выгляжу после очередной «помощи» твоей маме? Или Нина Павловна, которая после уборки начинает рассказывать, что у соседки невестка ещё и пироги печёт каждый день? Нет, Алексей. Этот этап завершён. Больше я не буду ковриком, о который все вытирают ноги, скрывая за словами «долга» и «помощи» свою эксплуатацию.
Напряжение нарастало. Алексей ощущал, как теряет контроль. Его привычный статус, право распоряжаться и влиять — всё рушилось у него на глазах. Он привык к тому, что Таня мягкая, уступчивая. А теперь эта женщина с холодным взглядом и твёрдым голосом выбивала его из равновесия.
— Ты просто неблагодарная! — задыхаясь от возмущения, выпалил он. — Мы к тебе со всей душой, а ты… Ты ничего не ценишь! Тебе плевать на наши чувства!
— О, чувства! — Тамара рассмеялась, но в этом смехе не было радости. — А когда ты в последний раз интересовался моими чувствами, Алексей? Когда я, измотанная после целого дня у твоей мамы, приходила домой, а ты лишь говорил: «Хорошо. Всё сделала? Молодец». Мои нужды? Моя потребность в отдыхе и простом человеческом внимании — их учитывали? Нет. Гораздо проще иметь жену, которая молча выполняет все приказы.
Алексей метался по комнате, словно загнанный зверь. Его обычные методы давления, обвинений и упрёков не работали. Это ещё больше выводило его из себя.
— Ладно, — наконец остановился он, тяжело дыша. — Если ты не хочешь по-хорошему, будет по-другому. Сейчас ты услышишь мнение моей матери!
Он достал телефон и быстро набрал номер. Тамара оставалась спокойна, с лёгкой тенью презрения на лице. Она знала этот ход — «тяжёлую артиллерию» в лице мамочки, которая всегда на стороне сына.
Через несколько секунд прозвучал недовольный голос Нины Павловны:
— Лёша, чего это так рано? Я как раз давление меряю, стараюсь не волноваться.
— Мам, представляешь, что происходит?! — громко начал он, чтобы Таня слышала каждое слово. — Я просил Таню съездить к тебе, помочь с окнами и продуктами, как обычно. А она устроила мне скандал! Говорит, что ты моя мать, и пусть я сам еду и «вкалываю», а она не девочка на побегушках! Представляешь?
Наступила гнетущая тишина. Тамара мысленно усмехнулась. Она знала, как мать любит демонстрировать своё возмущение паузами.
— Что-о-о? — наконец протянула Нина Павловна, голос наполнился фальшивым удивлением и торжествующим возмущением. — Так она сказала? Про меня?!
— Да, мам, именно так! — подхватил Алексей. — Говорит, что ты моя мать, а не её, и что я должен заботиться о тебе! А она устала! Полный бред! Я в шоке!
— Ну, Лёша, молодёжь… — голос свекрови стал страдальческим. — Я думала, невестка как родная… А она так…
— Дай трубку, — спокойно попросила Тамара.
Алексей посмотрел на неё с видом победителя.
— Боишься? Хочешь извиниться перед мамой?
— Дай трубку, — повторила она, и в её голосе прозвучала такая холодная уверенность, что он немного смягчился и передал телефон, включив громкую связь.