Ганна распахнула дверь квартиры и замерла на пороге, прислушиваясь к звенящей тишине. За плечами осталась ночная смена в кардиологическом отделении — двенадцать часов непрерывной суеты: капельницы, стоны пациентов, бесконечные переходы из палаты в палату. Ноги налились тяжестью, спина ныла от усталости, а в голове будто клубился туман. Она скинула туфли прямо в прихожей и направилась на кухню за стаканом воды.
На столе сиротливо стояла грязная тарелка, рядом лежала ложка с засохшими остатками каши. В раковине громоздилась гора немытой посуды. Ганна машинально включила чайник и окинула взглядом кухню. Везде царил беспорядок: крошки на поверхности стола, жирные пятна на плите, мусорный пакет, который так и не вынесли — несмотря на её неоднократные просьбы.
Из спальни доносился громкий храп. Муж Олег развалился на кровати во всю длину. Женщина прошла в комнату, взяла подушку с одеялом и перенесла их в зал на диван. Будить его не хотелось — ни сил, ни желания для разговора у неё не осталось. Она устроилась поудобнее, натянула одеяло до подбородка и мгновенно провалилась в сон.
Разбудил её резкий шум. Ганна вздрогнула и открыла глаза. Из кухни доносились звуки — что-то с грохотом упало, кто-то раздражённо бормотал себе под нос. На часах было половина одиннадцатого утра — поспать удалось всего пару часов.
— Ганна! — раздался раздражённый голос мужа. — Ты ещё спишь?
Она поднялась с дивана, набросила халат и направилась на кухню. Олег стоял у холодильника с распахнутой дверцей; выражение лица было недовольным.
— Почему дома опять нечего есть? — он обернулся к ней с укором в голосе. — Я просыпаюсь голодный, а тут как всегда пусто! — бросил он раздражённо, указывая рукой внутрь холодильника.
Ганна молча смотрела на него: мужчина в растянутых домашних штанах и мятой футболке выглядел неопрятно — волосы всклокочены, лицо небритое.
Ему всего пятьдесят, но выглядел он куда старше своего возраста…