Олег отвернулся, распахнул дверцу шкафа и стал перебирать вещи на полках. Ганна наблюдала за его спиной, чувствуя, как внутри всё сильнее сжимается от напряжения. Её терпение иссякло — больше не хотелось молчать и жалеть мужа. Раньше она пыталась объясниться, плакала, уговаривала его. Старалась понять, поддержать, дать время оправиться после увольнения. Но прошёл уже целый год. Все эти месяцы она работала без передышки, а он продолжал сидеть дома и искать виноватых.
— Даже хлеба нет в доме, — пробурчал он. — Совсем распустилась.
— Олег… — негромко окликнула она.
— Что ещё?
— Я устала быть тебе нянькой вместо жены.
Он резко обернулся, на лице застыло удивление.
— Ты о чём вообще?
— Завтрак — твоя забота. Найди работу и приготовь себе сам. Или уходи.
В кухне воцарилась тишина. Олег смотрел на жену так, будто впервые увидел её по-настоящему. Он ожидал слёз, обвинений, привычной сцены с упрёками. Но Ганна стояла спокойно: в её взгляде сквозила усталость и решимость.
— Ты что же… выгоняешь меня? — наконец выдавил он.
— Я говорю о том, что так дальше жить нельзя. Мне уже пятьдесят лет, Олег. Я не намерена до конца жизни тащить на себе взрослого мужчину, который делает вид беспомощного и даже еду себе приготовить не может.
— Думаешь, я притворяюсь? — голос его дрогнул от обиды. — Я работу потерял! У меня кризис!
— Это случилось год назад. Кризис длится пару месяцев максимум… А ты до сих пор даже за собой посуду не убираешь.
Ганна повернулась и вышла из кухни в ванную комнату принять душ.
Когда она вернулась обратно, муж сидел на кухне с чашкой чая в руках; лицо его было растерянным и потерянным. Не говоря ни слова, Ганна прошла мимо него в комнату и устроилась на диване под пледом.
— Мне нужно немного поспать… Сегодня вечером снова смена на работе.