— Юрий, глянь, кто к нам пожаловал, — Галина стояла у окна, придерживая штору. В её голосе, обычно ласковом, проскользнула странная интонация — то ли усталость, то ли тревожное предчувствие.
Юрий отложил газету и подошёл к жене. Во двор медленно въезжал массивный чёрный внедорожник — совершенно неуместный на их спокойной улочке в Броварах.
— Неужели Оксана? — он прищурился, пытаясь разглядеть сквозь стекло. — Она ведь ничего не говорила…
— Она никогда не предупреждает, — Галина машинально пригладила волосы. После вчерашнего дня в огороде она собиралась просто посидеть с книгой на веранде и отдохнуть.
Из машины выскочили двое мальчишек: тринадцатилетний Матвей с телефоном в руке и восьмилетний Назар, который тут же кинулся к клумбе с георгинами. За ними выбежала собака — лохматый дворняжка, которого Галина прежде не видела.
— А пёс чей? — пробормотал Юрий.
Последней из машины вышла Оксана — яркая, с массивными браслетами на запястьях и в дорогом льняном костюме. Она что-то прокричала детям вслед, но те уже скрылись из виду.
— Галя! Юра! — широко улыбаясь, она направилась к дому. — Принимайте гостей!
Галина тяжело вздохнула и пошла открывать дверь. В прихожей они столкнулись: сестра обняла её крепко и окутала запахом дорогих духов.
— Как же вы правильно сделали, что выбрались за город! — воскликнула Оксана, проходя внутрь без приглашения. — В городе летом дети просто сходят с ума. Вот я и решила перебраться к вам на недельку: у меня ремонт на даче.
— На даче? — переспросила Галина недоверчиво. — У тебя же вроде бы её не было?
— Теперь есть, — подмигнула Оксана. — После развода отсудила у Василия. Но там всё запущено: рабочие обещают закончить через неделю-другую. Кстати… познакомьтесь с Мироном.
Лохматый пёс уже вовсю обнюхивал старинный буфет в гостиной.
— Оксана… ты могла бы хотя бы предупредить… — тихо заметила Галина. — У меня были свои планы…
— Какие могут быть планы в деревне? — рассмеялась сестра без тени смущения. — Галочка, ты даже представить себе не можешь, как мне сейчас тяжело! Развод только-только пережила… дети нервные… на работе завал…
В этот момент с улицы донёсся резкий вскрик. Галина выглянула в окно и увидела Назара: тот яростно ковырял палкой её любимые георгины – редкие сорта из специализированного питомника.
— Назар! — она резко рванулась к двери.
— Не кричи на ребёнка! — остановила её Оксана. — Он просто играет! Мальчикам нужно куда-то девать энергию!
Юрий до этого молчаливо наблюдал за происходящим, но теперь заговорил:
— Оксана… конечно же мы рады вас видеть… но всё-таки стоило бы предупредить заранее…
— Ну Юра! Какие формальности между близкими людьми? – махнув рукой, она направилась прямо на кухню. – У вас чай найдётся?
Через час дом наполнился шумом и суетой: Назар носился по комнатам и опрокидывал стулья; Матвей развалился в кресле-качалке – любимом месте Галины – и громко смотрел видео на телефоне; а сама Оксана уже разложила вещи в гостевой комнате так обстоятельно, будто собиралась остаться надолго.
— Галя! У вас ведь был тот чудесный сервиз? – закричала она из кухни. – Давай его достанем! Хочу чаю по-настоящему!
Старинный сервиз был единственным напоминанием о матери для Галины; она доставала его только по особым поводам.
— Обойдёмся обычными чашками… – впервые голос её прозвучал жёстко и непреклонно.
Позже вечером, готовя ужин для всех сразу, она вспомнила слова врача после микроинсульта три месяца назад: «Берегите себя… В сорок семь ещё рано ставить крест… но стресс вам противопоказан».
Глядя на Оксану – та удобно устроилась на диване и оживлённо обсуждала по телефону какие-то рабочие вопросы – Галина ощутила тяжесть где-то под грудью. Всё повторялось снова: как было всегда с детства… Оксана была дочерью от второго брака их отца; младше Галины почти на пятнадцать лет; отец женился повторно поздно и маленькую сводную сестру баловали без меры: прощались капризы и шалости под предлогом «она же ещё ребёнок». И тогда Галина уступала: своё время… внимание… потом часть родительской квартиры…
Прошли годы – ничего не изменилось: взрослая уже женщина продолжала брать без спроса; а та всё так же отдаёт молча… Работая школьной учительницей всю жизнь заботилась о других – дома делала то же самое… После смерти родителей сестра звонила лишь когда нужна была помощь… А теперь вот приехала сама – с детьми да ещё собакой впридачу…
«Неделя всего», – подумала она устало и почувствовала знакомую боль над левым глазом. «Просто продержаться неделю».
К концу третьего дня она поймалась на мысли: считает часы до их отъезда… Дом утратил привычную тишину; каждый уголок словно пропитался присутствием гостей…