— Мы тебе крышу над головой предоставляем!
— Предоставляете? — Ганна усмехнулась. — Я здесь живу уже восемнадцать лет. Стираю, готовлю, оплачиваю коммунальные счета, покупаю еду. К тому же я работаю. Я вам не постоялица.
— Жена только по документам! — Светлана указала пальцем на Ганну. — А на деле — никто! Квартира оформлена на Богдана, значит, он и решает!
— Тогда пусть Богдан сам мне скажет, что я должна уйти.
Свекровь повернулась к сыну, который стоял у окна и делал вид, будто внимательно разглядывает соседний дом.
— Богдан! Скажи ей!
Он медленно обернулся. Лицо его было серым от усталости.
— Ганна, давай без скандалов… — пробормотал он. — Мы просто хотим немного денег получать. Это ведь не навсегда.
— Ты хочешь, чтобы я уехала? — прямо спросила она.
Богдан отвёл глаза.
— Я хочу, чтобы стало проще…
— Всё ясно.
На следующий день Ганна направилась в юридическую консультацию.
— Квартира подлежит разделу как совместно нажитое имущество, — объяснила она юристу. — Даже если она оформлена на мужа.
Ганна подала документы на развод. Получив повестку в суд, Богдан ворвался к ней на работу в библиотеку с перекошенным лицом.
— Ты с ума сошла?! — прошипел он сквозь зубы, стараясь не привлекать внимания посетителей. — Какой ещё развод?!
— Самый обычный, через суд, — спокойно ответила Ганна и продолжила расставлять книги по полкам.
— Ганна… ну хватит глупостей! Я же не всерьёз говорил про диван! Мама просто вспылила!
— Я устала…
— Но мы же… мы же семья… — растерянно проговорил он и замолчал.
— Знаешь что, Богдан… я слишком долго всё терпела. Но всему приходит конец.
Он попытался её обнять, но она отстранилась:
— Уходи. Мне нужно работать.
***
Судебное разбирательство длилось два месяца. Александра наняла адвоката и пыталась доказать через него: мол, Ганна не имеет прав на жильё из-за того, что якобы не вкладывалась в семейный бюджет по-настоящему. Однако судья оказалась объективной женщиной: тщательно изучила документы и выслушала всех свидетелей — соседей по дому, коллег Ганны и даже Зою из Запорожья; та подтвердила: мачеха всегда заботилась о семье как могла.
Решение суда было оглашено в январе: квартира признана совместно нажитым имуществом супругов. Богдан должен выплатить бывшей жене компенсацию за половину стоимости жилья — около трёх миллионов гривен. Таких денег у него не оказалось; пришлось продавать квартиру целиком.
На свою долю средств Ганна приобрела студию в новостройке на окраине Ивано-Франковска: тихий район с парком неподалёку. Сделав небольшой ремонт и развесив светлые шторы на окнах, она расставила любимые книги по полкам и устроилась работать в местную библиотеку поблизости: там платили немного больше да и коллектив оказался куда дружелюбнее прежнего.
Богдан с матерью переехали к ней в однокомнатную квартиру на другом конце города. Александра звонила несколько раз с криками о несправедливости судьбы; но номер был быстро заблокирован.
***
Двадцатого ноября Ганна отправилась вместе со своей коллегой Елизаветой на концерт Хора Турецкого во Дворец культуры «Октябрь». Они быстро нашли общий язык после её переезда: весёлая женщина стала для неё хорошей подругой за короткое время.
Концерт оказался великолепным: мощные голоса артистов наполняли зал тёплой атмосферой праздника. Во время антракта Ганна вышла в фойе за стаканом сока… И вдруг увидела его.
Богдан стоял у стены напротив и сразу заметил её тоже; попытался улыбнуться:
— Привет… Ганна…
Она едва заметно кивнула ему и пошла мимо без остановки.
— Подожди! Пожалуйста! Поговори со мной хоть минуту! Я всё понял… Прости меня… Я был дураком… Может быть мы…
— Нет… — тихо сказала она без колебаний.
— Но…
— Извини меня тоже… У меня теперь другая жизнь… И места для тех, кто считал меня обузой или лишним ртом… там нет…
Она развернулась и вернулась обратно в зал концерта.
Елизавета удивлённо спросила:
— Кто это был?
Ганна ответила спокойно:
— Никто… Просто прохожий…
Музыка вновь заполнила пространство зала; а внутри неё постепенно распускалось спокойствие… Этого было вполне достаточно для начала новой главы жизни.