— Сами видите — не влезает, — Виктория развела руками. — Может, проводница подскажет, куда его можно пристроить…
— Да что тут подсказывать? — резко вмешалась женщина. — Люди нормальные о других думают, а не только о себе! Александр, позови проводницу!
Мужчина отправился искать помощницу по вагону, а дети тем временем начали носиться по проходу, задевая ноги пассажиров. Никто не делал им замечаний — большинство предпочитало не вмешиваться.
Спустя пару минут появилась проводница — молодая девушка с уставшим выражением лица.
— Что случилось? — спросила она.
— Вот эта девушка отказывается убрать чемодан! А нам с детьми даже разместиться негде! — женщина указала на Викторию так, будто та нарушила все возможные правила приличия.
Проводница осмотрелась:
— Верхние полки действительно заняты. Может быть, вы попробуете сложить свои вещи более компактно? — предложила она семье Мельник.
— Что?! — вспыхнула женщина. — У нас дети! Мы что теперь, должны ехать в тесноте из-за её чемодана?
— Я никому не мешаю и занимаю только своё место, — спокойно ответила Виктория.
— Всё у вас «я» да «я»! Эгоистка! Наверное, детей терпеть не можете! Гляньте на них: им даже присесть негде!
Виктория перевела взгляд на малышей: те весело прыгали на пустых местах напротив и явно ни в чём не нуждались.
— По-моему, ваши дети уже устроились вполне удобно, — заметила она.
— Ах вот как?! Ещё и грубит мне?! — женщина всплеснула руками и обратилась к остальным пассажирам: — Вы слышали? Она ещё и хамит!
Проводница беспомощно пожала плечами:
— Давайте постараемся решить всё спокойно. Поезд скоро тронется.
— Тут нечего решать! Пусть убирает свой чемодан и точка!
Внутри Виктории начинало закипать что-то большее, чем просто раздражение. Это было глубокое чувство несправедливости и усталости от постоянной необходимости уступать.